— Миледи, позвольте заново представить, милорд Квинт Терцис.
Я присела в реверансе и выпрямившись, осталась стоять удивленным столбиком. Как-то слишком много всего происходило для одного дня. Целитель Альбод чем-то обеспокоен. Он быстро вымеряет уровень моей магической энергии, кусает нижнюю губу и что-то записывает в маленькую записную книжицу.
— Угрозы для жизни нет, — выдает невысокий маг и протягивает мне флакон с восстанавливающим зельем. Только этот настой мягко флуоресцирует сквозь любое стекло.
— Принеси вина и кубки, — милорд Терцис озирается, и тут же светлеет лицом, видя «ношу» дора Харта.
— Выделил бы ты леди покой побольше. Здесь и зад приложить некуда.
Я села в свое кресло, и дор Харт протянул мне простую, с две ладони дощечку. Одна сторона была покрыта темным воском, и заостренная палочка, стило, оставляла светлые полоски. «Спасибо» «Почему маркиз бросил ребенка умирать» Я не стала выписывать сложные предложения и ставить знаки препинания. Поймут. Атолгар опустился передо мной на колени. Крепкие руки обхватили мои ноги. Я успела испугаться, но маркиз лишь уткнулся лицом в мою юбку, чтобы через секунду сдавленно произнести:
— Помилуйте, миледи. Я и в мыслях не держал поступить настолько бесчестно.
Квинт хмыкает и разливает вино. Я отказываюсь, мужчины разбирают бокалы.
— Этот ребенок, в будущем, может стать сильным магом. Оба его родителя имеют способности, — внушительно произносит дор Харт. — Хотя прямо скажем, отец у него слабый маг.
— Ха, это он не слышит, — хохотнул Терцис и залпом выпил вино. После чего налил в свой бокал янтарный напиток из фляги.
— Квинт, утро, — осуждающе проворчал Харт. — Так повод-то какой, — тут же отозвался здоровяк.
— Этот малыш, — маркиз отстранился от моих колен и сел на пол скрестив ноги, — мой будущий вассал. Вы не помните, но наши земли, и гуаров и эйров, терзает одна болезнь, — Атолгар на мгновение умолк и его тут же дополнил милорд Терцис.
— Милорд дело говорит. На мальчонке пятна были, крапинка богов, так говорят в деревнях. «Подробней» «Не видела пятен». Умереть и от простуды можно, если вовремя не вылечить.
— Да что тут подробнее, помирают детки, едва фиолетовой крапкой покрываются. Оно и понятно, что не видели, темно в Покое как у Тараниса в задн…кхм, прошу прощения.
— Детей, отмеченных печатью богов, оставляют в Смиренном Покое, он предназначен для многих случаев, там работают пришлые целители или свои, если есть, разумеется, — плавно вступил в разговор дор Харт.
— В вашей ситуации простительно подобное отношение, но все же миледи, будьте мягче в своих суждениях. Иногда слова могут ранить слишком сильно, — здесь дор Харт мотнул головой в сторону своего сюзерена. Милорд Амлаут тут же показывает другу кулак:
— Не слушайте его, миледи. В той ситуации в которой вы оказались, подобные выводы были закономерны.
«Прощу прощения». И чтобы разбавить сухость слов, прижимаю к сердцу руки. Атолгар целует мои ладони и улыбается.
— Конфликт исчерпан, — с умным видом произносит Квинт и добавляет в свой бокал вина. Я улыбаюсь и, отняв ладонь, глажу страдальца по виску. Для честного вояки мое обвинение, незаслуженное ничем, было хуже соли по свежей ране. Кожа на руке горит от его поцелуев и мне стыдно, а отчего, я и сама не пойму.
— Что вы сделали, миледи? Это важно.
Пожимаю плечами и кратко набрасываю на дощечке события прошедшей ночи. Мужчины выглядят озадаченными, мне остается только улыбнуться.
— Что ж, у нас нет повода подозревать вас в чем-то, миледи, — дор Харт глубокомысленно хмуриться.
— Но скажу честно, за эти годы, что мы только не перепробовали, и матери раньше просиживали в Покоях до конца. Только недавно это было запрещено. Что вы чувствовали? Ответственность?
Проворно объясняю свою позицию по отношению к детям, и милорд Терцис громко хохочет. Уточню, что хочу провести остаток весь день в комнате — слишком устала и перенервничала ночью.
— Но как же быть, если кто-то из бойцов добудет вашу ленту? Я знаю нескольких рисковых парней, они собирались побороться за приз, — многозначительно произнес Квинт и поперхнулся, прочитав ответ.
— Радикально, леди, — маркиз Амлаут вновь приложился губами к моим пальцам.
— Я прикажу доставить вам сладости и книги. Отдыхайте, леди.
Покои милорды покидали почти военным строем, что вызвало невольную улыбку. Немного подумав, я велела вернувшейся Сабии заняться чем-нибудь бесшумным и перебралась в постель. Поспать немножко в качестве компенсации за сложную ночь, и перерасход сил. Сомневаться в том, что маркиз действительно пришлет сладости, повода не было. Главное, чтобы счастливая мать с изъявлениями благодарности не явилась — все равно противно. Никакие запреты не позволили бы мне оставить своего умирающего сына.