— Все в порядке! — громко ответил Гоша. — Я достал дедушке могилу!
Леденящий холод, распространившийся по телу Серафима Терентьевича в секунду сменился жаром. Значит, он еще жив! Какой ужас! Но зато внучек раздобыл для него чудесную могилу! Какое блаженство!
Почти покойник подскочил в гробу.
— Ты достал мне могилу? Какое счастье! — сияющий дедушка обнял правнука. — Я так боялся умереть, не узнав этого!
Гоша всхлипнул от радости и сразу же стал с остервенением чесаться.
Денис Ильич почувствовал себя лишним на этом семейном празднике.
Зою Сергеевну воскрешение старца очень испугало, до мушек в глазах, в чем она, однако, не призналась, сознавая, что пугаться не смерти, а воскрешения — как-то неэтично.
Чтобы скрыть свой постыдный испуг, Зоя Сергеевна подошла к окну, взглянула на улицу.
— Дедушка, где ваша машина?
— Я ее подарил! — с добродушной улыбкой сообщил Серафим Терентьевич.
Гоша помялся и сказал беспечно:
— Смешно. Нашу машину я тоже подарил!
Весь мир сузился для Зои Сергеевны до размеров пустого гроба.
Пожилой элегантный господин с букетом роз зашел в отель «Савой». Наметанный глаз швейцара сразу определил в нем иностранца, причем при деньгах. Не туриста. Но и не бизнесмена.
Серафим Терентьевич высматривал Ингу. Прежде ему почему-то не приходило в голову, что девушки может не быть, и американец растерялся. Другая девушка — длинноногая блондинка — покуривала в кресле «Мальборо» и бросала на проходящих мимо нее мужчин такие же взгляды, как и его знакомая Инга: слегка пренебрежительные, но призывные. Эффект в результате получался будоражащий.
Сквозь женщин блондинка смотрела, будто те были стеклянными. Но на одной — полной брюнетке — ее взгляд споткнулся, она занервничала, поднялась. Брюнетка подошла к блондинке (впрочем, обе были крашеные). Наверно, это было не ее место или не ее время.
— Вы Веронику ждете? — спросила у Серафима Терентьевича брюнетка.
— Ингу, с вашего разрешения.
— Она вам на это время назначила?
— Нет, нет! — дедушка замотал головой. — Когда можно будет к ней наведаться?
Девушки обменялись взглядами. В результате блондинка, кивнув Серафиму Терентьевичу, чтоб подождал, отправилась в ресторан.
Брюнетка не спускала со старика настороженного взгляда.
— У вас бабки есть?
— Бабки? — дедушка оскорбился. — У меня даже одной бабки нет!
— Вы займете Ингу на весь вечер?
— Надеюсь. Если она согласится…
Инга сидела за столиком с подружкой. Девушки часа два сидели с теми же чашечками кофе, беззаботно болтали, но вели при этом прицельный огонь взглядами.
— К тебе старикашка — америкашка! — сообщила блондинка.
Не припомню такого! — Инга растерянно потерла лоб, как школьница у доски. — Может, он японец?
— Как с ветерана возьми с него полцены.
Инга издалека увидела толстенького американца. И пришла в веселое расположение духа.
— Мадемуазель, вам надо глянуть в зеркало, может, вы уже тоже старушка! — сказала она сама себе вслух.
Серафим Терентьевич галантно преподнес своей даме букет.
— Спасибо, сэр! У вас какое-то смешное имя… Фима?
— Серафим! — дедушка был слегка уязвлен.
— Вы опять в ресторан? — полюбопытствовала Инга.
— Нет, я к вам. Я же вам обещал, что приду.
Инга поморщила лоб, вспоминая такое событие, засмеялась.
— Не припомню. А что мы будем делать?
— Пообедаем. Для начала.
— Для начала? — Инга снова засмеялась. — Вы меня интригуете!
В семье Гоголевых назревал тяжелый разлад. Зоя Сергеевна и Гоша пытались засунуть гроб на антресоли, но из этого ничего не выходило.
— В конце концов, какое нахальство! — не вынесла этой пытки Зоя Сергеевна. — Мы ухлопали машину, чтоб выбить ему могилу, а он и не думает умирать!
— Зоя, как тебе не совестно! — пристыдил Гоша жену. — В чем у него только душа держится.
Семейный скандал погасил звонок в дверь. Это был Федор.
— Вы чего, господа хорошие! — вместо приветствия проорал Федор. — Могилу думаете занимать или как?
— А куда спешить? — растерялся Гоша. — Могила за нами…
— Послушайте, милый! — Зоя Сергеевна задрожала от ненависти. — Это могила стоила нам «Запорожца», а этот трухлявый гроб — «Роллс-Ройса»…
— Трухлявый? — Федор был потрясен такой напраслиной.
— И мы воспользуемся ими, когда сочтем нужным! — отчеканила Зоя Сергеевна.
Федор был оскорблен до глубины души.
— Мне это все вообще до фени! Я по дружбе к вам прибежал!
— Приехал! — разоблачила Федора Зоя Сергеевна, кивнув на «Роллс-Ройс» под окном.