*
Саммер
Сегодня вечером… должно было быть… бедствие. Я была в этом уверена. Я была нервным срывом. Почему я переспала с ним? Теперь я буду краснеть и нервничать все свидание. Возможно, нам не стоит встречаться. Мы могли бы просто придерживаться текстовых сообщений. Во всяком случае, я была намного смелее в тексте. Что заставляет тебя думать, что? Более красноречивой. Конечно ты. Меньше падений. Если ты так говоришь. Ага. Я должна полностью переписываться с Джейсоном. Может быть, я могла бы написать ему прямо сейчас и не дать ему прийти. Это казалось отличным планом.
— Не могла бы ты остановиться? Я вижу, как твой мозг поджаривается отовсюду. Джессика стояла в дверях своей спальни, расчесывая свои длинные волосы.
— Ты в целых трех футах (Прим.: 91,44 см) от меня. Это не достижение. Хотя мой мозг был в огне. Я посмотрела вниз, чтобы напомнить себе, во что я была одет. Опять таки. Вроде в тридцатый раз. В понедельник вечером Джейсон прислал мне смс-код с дресс-кодом для нашего свидания. Он отказался разглашать, что мы собираемся делать, но сказал: «Оденься удобно, но для хорошего ужина». Как, черт возьми, ты должен одеться для хорошего ужина и чувствовать себя комфортно? Не так работает хорошая мода на ужин, черт возьми.
Вечер среды был проведен с Джессикой и Кевином в поисках ответа на этот самый вопрос. Они обыскали мой шкаф в поисках китайской еды, вина, шоколада и смеха. Это закончилось игрой в том, кто придумает самый неподходящий наряд для моего свидания. Было много хороших претендентов, но потом Кевин нашел хорошо спрятанную сзади в шкафу футболку с надписью «Мне нравится бросать двадцатигранную кость» из тех дней, когда я играла в «Подземельях и драконах». Джессика решила надеть его с парой также забытых синих коротких шорт с блестками из моих рейвовых дней. В довершение всего Кевин нашел мои ковбойские сапоги, которые я привезла из Колорадо. И что? Я была многогранна, но, чего только не была в этом нелепом наряде, была готова к удобному приятному ужину. На самом деле, этот наряд только давал им повод валяться навеселе и истерике. Стоило того.
Каким-то образом вместо того, чтобы сделать всех еще более неприятными, несколько бокалов вина наконец-то смягчили нас всех, и мы, наконец, сосредоточились на поиске подходящего наряда. Мы остановились на том, во что я сейчас одета.
Симпатичные черные балетки в паре с моей кружевной и хлопковой черной юбкой А-силуэта длиной до голени, а также моя изумрудно-зеленая облегающая хлопковая рубашка с круглым вырезом отвечали всем требованиям. Чтобы сделать его немного более формальным, они добавили мое многослойное ожерелье из разноцветных нитей из бисера. Он начинался с пряди, похожей на колье, и состоял из четырех последовательных прядей, каждая из которых была длиннее и спускалась дальше вниз. Последний скользнул по верху совка в рубашке.
У меня были подходящие серьги-люстры, с которыми я сейчас возилась. Когда пошли наряды, я подумала, что выгляжу довольно мило. На любом обычном свидании я была бы вполне довольна, но с Джейсоном, чертовски горячим, отвлеки ее смс-кой, Джейсон, нет. Я была на нервах.
Джессика помогла мне высушить волосы, так что мои локоны ниспадали красными волнами на спину. Я нанесла лишь немного макияжа, потому что мне это не очень нравилось. Немного черной подводки, немного туши, немного румян и блеска для губ. Сделано.
— Может быть, я должна быть в штанах? Что, если под удобным он имел в виду, что мы собираемся поиграть в боулинг после ужина? Честно! Мистер Босси МакХотпантс не может просто сказать мне, что надеть? О, подожди. Он сказал мне, что надеть из нижнего белья. Он не мог распространить это на остальную часть гардероба, который действительно был бы полезен? Я-
— Саммер! Остановись! Серьезно. Почему ты так нервничаешь? А что он сказал о нижнем белье? Ты никогда не упоминала об этом. — Казалось, любопытство моей подруги требовало хорошей осанки, потому что Джессика внезапно выпрямилась на Элвисе.
Большой! И снова мой румянец. К тому времени, когда я встречусь с ним, я уже совсем побледнею. Я ответила на более простой вопрос. — Он мог сказать мне носить сексуальное нижнее белье или вообще не носить его, чтобы он мог размышлять о том, что было под моей одеждой всю ночь.
— Ты знаешь, что я ненавижу тебя прямо сейчас, верно?
Точно так же Джессика в очередной раз рассеяла бомбу Саммер. Я сделала глубокий вдох, выдохнула. Затем сделала это снова для хорошей меры. Я наконец расслабилась. Мои плечи перестали составлять компанию ушам, а руки перестали двигаться. Я действительно вела себя нелепо и совершенно не соответствовала характеру, поэтому я пошла дальше и ответила на первый вопрос Джессики. — Я думаю, что мне действительно может понравиться этот, и все же у меня нет конкретных доказательств, почему. Я дважды продавала ему сексуальную выпечку, и, видимо, этого было достаточно, чтобы вести себя как человек, которого я не узнаю. Кто ходит в дом совершенно незнакомых людей с супом, когда они больны? Кто занимается сексом с кем-то, кого на самом деле не знает? Не я. Это точно.
— На самом деле, я позволю себе не согласиться. Это именно ты, теперь, когда тебе действительно кто-то нравится. Ты именно тот человек, который слышит, что кто-то, к кому ты испытываешь чувства, страдает или болен, и никто не может о нем позаботиться, и ты изо всех сил пытаешься его утешить. Ты из тех людей, которые глубоко чувствуют вещи, и теперь, когда кто-то нажал на твой переключатель, намеренно используется двусмысленность твоего клитора, ты следуешь своему сердцу, а не голове, и…
Я чувствовала, как Джессика пристально смотрит на меня, когда она оставила свое последнее предложение болтающимся. Раскрытие было проблемой для Джессики, пока я ее знал. О чем она думала? Хотела сказать? Джессика подошла ко мне и взяла меня за руку. Это странное поведение вернуло к жизни некоторые из моих нервов. Что хотела сказать Джессика? Наконец она заговорила. — Знаешь, это одна из самых прекрасных вещей в тебе. Когда ты вошла в мою жизнь, я была готова убедиться, что моя жизнь и твоя жизнь не будут мешать друг другу как соседи по комнате. По какой-то причине ты сразу же позаботилась обо мне, несмотря на то, что я была довольно отчужденной. Ты уничтожила любое из моих более сдержанных поступков со всеми мелочами, которыми ты заставляла меня чувствовать заботу. Вот почему мы с Кевином так защищаем тебя. Нам обоим нравится, что ты так полностью следуешь своему сердцу, но мы оба хотим защитить тебя от любого, кто не оценит его за такой дар. Подарок, который ты есть. Любой, кто примет все, что ты можешь дать, но не даст тебе всего, что тебе нужно, услышит от всех нас, кто любит тебя.
Мои глаза горели слезами. Я не собиралась плакать. Нет плача! Нет плача. Период. Я рыдала. Черт возьми. У меня были лучшие друзья. Я аккуратно вытерла капли, которые попали мне на щеки, и быстро моргнула, чтобы прочистить глаза и восстановить голос.
— Ничего подобного. Ты испортишь тот небольшой макияж, на который ты позволила мне уговорить тебя. — Джессика обняла меня, и я проиграла бой.
Мое горло, все еще переполненное эмоциями, заставило меня прошептать: — Ты лучшая. Ты знаешь это? Спасибо. Я думаю, что у всех нас троих в жизни были камни преткновения, которые нужно было преодолеть, но то, что я белая, означало, что мне никогда не приходилось сталкиваться с некоторыми из камней преткновения, которые есть у тебя, Кева или остальных членов моей семьи. Я была свидетелем. Я поддержала. Я объединилась. Я маршировала и звонила. Но это не значит, что я полностью понимаю, с чем вы имеете дело. Самое близкое, что я получаю, это то, что я еврей, но я знаю, что могу скрыть любые признаки этого, учитывая мой цвет кожи. Это не тоже самое. Если бы мне пришлось испытать то, что есть у вас, я уверена, что я была бы более осторожна с тем, кому я доверяла. Добавь сюда некоторых своих бывших… — На это она получила косой взгляд. — И вы оба гораздо более любящие, щедрые и просто замечательные, чем того заслуживает мир. Надеюсь, ты это знаешь. Я упоминала, как сильно я тебя люблю?