Я всегда думал, что мне нравятся аккуратные женщины, но эта женщина определенно была тем, к кому я мог бы питать симпатию. Образы прокручивались в моей голове в ускоренном режиме. Сначала ее округлая, восхитительно торчащая в воздух попка, обтянутая обтягивающими черными леггинсами, то, как ее пышное тело, прикрытое только майкой и прозрачным топом, ощущалось в моих руках, ее глубокий румянец, а потом — государственный переворот, ее голова склонилась так близко к моему напрягающемуся члену. Ага. Мое тело в настоящее время было в полной боевой готовности и хотело приблизиться к ее телу как можно скорее.
Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что она ждет ответа. Мне потребовалось еще мгновение, чтобы вспомнить вопрос, пока мой взгляд скользил по ее средней фигуре и полным изгибам. Наконец я посмотрел ей в глаза и ответил на ее вопрос. — Мне жаль разочаровывать, но я боюсь, что последние несколько минут никак не забудутся.
Мое удовольствие от ситуации продолжалось, когда она задыхалась в ответ, а ее щеки продолжали транслировать свое смущение самым красивым оттенком розового. Я задавался вопросом, будут ли другие части ее тела краснеть таким же приятным оттенком. Я едва сдержал очередной стон и не стал приспосабливаться.
— Эм… Чем я могу вам помочь сегодня? — сбивчиво спросила она меня, повернувшись и с сожалением пробравшись за прилавок.
Как только ее идеальная задница скрылась из виду, я подошел к делу с новым намерением. Мне нужно было угодить клиенту, а это означало оставаться сосредоточенным. Следить за призом всегда было моим главным приоритетом, и сегодня этот приз заключался не в том, чтобы переспать, а в том, чтобы заполучить чрезвычайно желанного клиента, который упорно боролся. Я упорно трудился, чтобы Джейсон Уинтер стал уважаемым человеком в моей отрасли, и это не было связано с потерей внимания к тому, что было важно. Клиент.
Я вернул все в нужное русло. — Я слышал, у вас лучшая выпечка и кофе в городе.
Ей потребовалась минута, чтобы ответить, и она, должно быть, обрела некоторое спокойствие за это время, потому что ее голос звучал уверенно и ровно, когда она наконец ответила. — Вы не ослышались. Что я могу вам дать?
— Мне нужен один ванильный латте.
— Один ванильный латте Virginal (п: девственница) . Какой размер?
— Извините, что?
Она посмотрела на меня в замешательстве, и тут я подумал, что это я в замешательстве.
— Какой размер?
Должно быть, я неправильно ее расслышал. — Средний ванильный латте.
— Хорошо. Один средний ванильный латте Virginal (п: девственница). Цельное молоко подойдет?
— Что?
— Цельное молоко подойдет? — Она сказала это очень медленно.
Это натерто. Я закончил с этим разговором «кто первый». — Почему ты все время говоришь о девственном ванильном латте?
Сейчас она действительно выглядела растерянной и, возможно, даже немного взволнованной. — Потому что это то, что вы заказываете? — Она сказала это как вопрос. Выражение ее лица и голос изменились, когда она продолжила.
— Ой. — Ее рот образовал совершенный символ самой буквы. — Я понимаю. Я предполагаю, что тот, кто сказал вам, что мы лучшие, забыл упомянуть одну из наших определяющих характеристик. Вы обратили внимание на название кафе?
— Ага. Игровая боб. Почему?
На это она дерзко мне улыбнулась. Я должен был признать, что мне нравилось ее выразительное лицо, хотя раздражение от нашего разговора росло.
— Потому что здесь все немного… резвое. Например, у нас есть Moaning Mocha (п: Стонущий мокко), Hot and Heavy Chocolate (п: Горячий и густой шоколад) и Cappaccin-Oh-Oh-Oh». Ее голос становился все тише с каждым последующим «о», когда она смотрела мне в лицо. Вожделение, которое она зажигала при каждом последующем заказе выпивки, должно быть, проявлялось.
Прежде чем я смог остановиться, я выпалил: — Ты сказала, что все здесь резвые… и ты в том числе?
Я не спрашивал ее об этом. У меня не было привычки говорить слишком соблазнительные вещи случайным женщинам. Я был чертовой феминистом. У меня были подруги. Я был полностью за #allmen и #mybodymychoice (п: #моётеломойвыбор) Что, черт возьми, заставило меня сказать это? Хотя я ругал себя, я не мог заставить себя сожалеть об этом, потому что этот прекрасный розовый румянец снова залил ее лицо, и в нем не было ни капли неодобрения. Все равно это было неуместно.
— Извини, это было неправильно с моей стороны.
Она откашлялась и потянулась к стопке меню перед прилавком, которую я до сих пор игнорировала. Она протянула мне один. — Да. Истина. Принято. Возможно, это поможет? Теперь вернемся к вашему заказу. Эм… Цельное молоко можно? — Она тепло улыбнулась мне.
Я был рад, что она приняла мои извинения, но также разочарован тем, что не получил ответа. Наверное, к лучшему, что она вернула нас к моей цели. Внутренне, однако, разочарование заставляло меня настаивать. Я проигнорировал это. — Вообще-то обезжиренное молоко.
— Понятно. Вам что-нибудь еще нужно? — Её глаза танцевали.
Игнорирование моей неуместной стороны не означало, что она все еще не готова флиртовать, поэтому я намеренно проигнорировал меню в своей руке, желая услышать, как она повторяет мой заказ. — Да. Мне нужен средний кофе, черный.
Она немного поколебалась, но с озорным блеском в глазах ответила: — Один средний кофе French Kiss (п: французский поцелуй)… Она сделала паузу и посмотрела на меня, и теперь в ее глазах плясало веселье. — Голый. — Она снова покраснела, но выдержала мой взгляд. — Что-нибудь еще?
Меня повсюду охватило тепло от ее готовности играть, но ее чувство юмора также было заманчивым. Я улыбнулся в ответ, полностью наслаждаясь разговором. — Да. Булочка с черникой, два хлебца с лимоном и хлеб с бананом.
Она посмотрела на кассу, распущенный локон ласкал ее лицо, и постучала. Пока она говорила, ее голос становился хриплым, а мой член тяжелел. — Итак, одну черничную лепешку Rock Your Socks (п: Рок ваши носки), две Lickable Lemon Breads (п: Облизанный лимонный хлеб) и одну 3B».
— 3Б? Осмелюсь спросить?
Ее нервная энергия пронизывала пространство между нами, когда она подняла глаза и встретилась со мной взглядом. Храбро. Не отступая. «Один из наших самых популярных продуктов, — сказала она с придыханием, — Банановый хлеб Бондаж». (Прим.: “Bondage Banana Bread.” Вот почему «3B»)
Я не мог, не хотел говорить ничего, что могло бы разорвать наш зрительный контакт после этого. Непреднамеренно прошло время, пока мы оба изучали друг друга. Жар поднялся, как костер. Мысли, на которые у меня не было права, были.
Взгляните на приз, Зима.
Я нарушил тишину, мой голос был более хриплым, чем предполагалось: — Это так хорошо? Думаю, мне нужно будет попробовать один из них. Сделайте два.
— Хорошо. Эм… Что ещё я могу вам предложить? — Голос у нее был такой же хриплый.
— Нет. На этом всё.
Она наговорила довольно высокую цену за кофе и выпечку, но мой клиент отказался брать все это из другого места, и я, право, не возражал. Мой клиент мог бы попросить у меня еще кучу, и я бы не заметил и не позаботился, пока был зачарован баристой. Транзакция завершена, громоотвод для моего электрического ответа занялся изготовлением и упаковкой моего заказа. Пытаясь успокоить свое либидо, я огляделся, надеясь разрядить ток между нами. На ближайшей ко мне стене я изучал черно-белый отпечаток. Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что я пристально смотрю на изгиб чьей-то округлой и освещенной груди.