Я была на борту для некоторых счастливых окончаний. На самом деле, я не знала его имени, а если бы мы и узнали друг друга, то, может быть, и не было бы никакой дикой страсти, о которой я могла бы говорить, но трепет, который я испытала тем утром, ну, я никогда не чувствовала этого прежде. . Это должно было означать, что, по крайней мере, у нас есть потенциал. Верно? Вернется ли он? Ну… я очень на это надеялась.
— Это ужин в честь Элвиса и вечер кино, или нам стоит накрыть на стол? — Элвис! Элвис! Возможно, у меня были предпочтения.
— Определенно ночь Элвиса.
—Согласовано. И пока не забыла, расскажу о новой инсталляции в кафе. Это прямо в твоем переулке.
Позже, с едой в руках, мой разум отказывался концентрироваться на фильме, даже несмотря на то, что в нем был Райан Рейнольдс. Это тут же многое сказало. Я начала задаваться вопросом, был ли мой сексуальный клиент мистер МакХотпантс или он был скорее мистером Макпропером. И будет ли у меня когда-нибудь шанс узнать? Мне не терпелось увидеть, что завтра скажут карты Богини.
4
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ИГРОВУЮ БОБ
Джейсон
Я закипел от раздражения. Жизнь в Лос-Анджелесе была лучшей, не поймите меня неправильно, но в такие дни, как тот, который я переживал прямо сейчас? Когда я позаботился о том, чтобы уйти пораньше, но все же опоздал из-за пробок? Ну, идеального места не было. Это все еще по-королевски отстойно. К счастью, актриса, за которой я ухаживал, чтобы подписать со мной контракт, хотела кофе и закуски только из одного места, что на самом деле работало на мои собственные цели, так как я хотел снова увидеть красивую владелицу кафе. К сожалению, она также дала понять, что терпеть не может опозданий. Кроме того, к сожалению, произошла авария на шоссе Тихоокеанского побережья, что сделало опоздание неизбежным, поскольку я не собирался появляться с пустыми руками.
Это было особенно неприятно, потому что я надеялся, что у меня будет время познакомиться с владельцем кафе, отсюда и уход раньше, но теперь, ну, теперь я уже на несколько минут отставал от графика, и время было товаром, которого у меня не было возможности тратить. Однако, если бы я остался в курсе, я мог бы, по крайней мере, заколдовать ее имя и номер телефона, чтобы они были поданы вместе с моим заказом. Учитывая ту ночь, которая у меня была, это было в верхней части списка моих приоритетов.
Я до сих пор не мог поверить, что во всех моих снах фигурировала фигуристая рыжая, и было так жарко, что я проснулся возбужденным до такой степени, что кончил в течение нескольких секунд после того, как подрочил себя. Последний раз, когда я так быстро кончил, наверное, это был мой первый раз, и даже это может быть неправдой. Одно я знал точно: мне придется вести себя лучше, чем накануне, если у меня будет шанс.
На этот раз никаких глупых вопросов о резвости, придурок.
Она подумает, что ты подлец.
Воодушевленный своим планом игры быть быстрым и джентльменским, я открыл дверь и вошел внутрь. Ее не было за прилавком и она не склонилась передо мной. Я услышал шум справа от себя и столкнулся лицом к лицу с ее достойной задницей в облегающих джинсах с вышитым карманом на заднице. Я мгновенно окаменел. Проклятие! Я облажался. Она стояла на короткой лестнице, прикрепляя картину высоко на стену возле двери. Тогда ее не было. Она задохнулась и упала.
Реагируя инстинктивно, прежде чем я смог полностью осознать, что происходит, я обнаружил, что мое лицо находится всего в нескольких дюймах от ее лица. Она качалась в моих руках, одна за спиной, а другая под ногами. Ее небрежный пучок был кривоват и как-то еще неряшливее, как будто кто-то за него потянулся, а губы разошлись в идеальное «О» от удивления, и все мои прежние намерения растворились в туманной дымке. Мой взгляд задержался на ее пухлых губах, и когда я увидел, как ее белые зубы впились в ее нижний, я застонал. Кажется, я тоже прошептал: — Иисус, ты меня убиваешь.
В попытке самосохранения я перевел взгляд с ее губ на ее глаза. Я открыто признаю, как ошибался, думая, что это каким-то образом поможет мне контролировать мой затуманенный похотью мозг. Мертвая ошибка. Ее глаза были ярко-зелеными, остекленевшими и расширенными от предвкушения. Мое тело гудело от сдержанного действия. Свернутый, как пружина. Я замерз. Я не мог двигаться. Я знал, чем хочу заниматься. Я знал, что мне делать. Нерешительность лишила меня возможности пошевелиться. Был хороший шанс, что если я перееду, желание пересилит должное, и это будет плохо. Так что я стоял там, как статуя, и смотрел, вожделенный, страдавший. Блядь, блядь.
Она, видимо, не страдала от таких нерешаемых проблем. Я почувствовал, как она приподнялась в моих руках, ее голова приблизилась к моей. Итак, я встретил ее на полпути. Ее губы на моих. Просто так. Если бы она нежно поцеловала меня, все могло бы остаться по эту сторону здравого смысла, но она этого не сделала. Нет. Она поцеловала меня с дикой страстью, и моя кровь закипела. Один вкус мягкой сладости ее рта, и мой язык устремился вперед, готовый к грабежу. Больше не замерзая, я брал все, что предлагал ее рот. Это дикое существо взяло и у меня. Никакой пассивности. Все действия. Я растерялся, что может объяснить, почему я не смог среагировать со своими обычными рефлексами, когда она снова вздохнула. Ее быстрое, резкое движение почти заставило ее выпасть из моих рук. Когда я попытался схватить ее покрепче, чтобы она не упала, она обвила руками мою шею, отчего весь ее вес переместился на меня, и я потерял равновесие. Тупая боль пронзила мою спину, и весь мой воздух вырвался в слышимом шуме, когда я снова врезался в дверь. Честно говоря, я изо всех сил пытался не отставать от того, что, черт возьми, происходит, потому что… Что, черт возьми, происходит?
Она уткнулась лицом мне в шею, и ее тело задрожало. Отдышавшись на мгновение, я попытался успокоить ее, еще крепче прижав к себе и прошептав ей на ухо: — Все в порядке. Я понял тебя.
Она издавала какие-то непонятные звуки, и меня пронзила тревога, что она, возможно, действительно плачет. Что мне было делать с рыдающей женщиной? И почему она должна рыдать? Она испугалась? В конце концов, она поранила себя? Пошло все к черту! Что, черт возьми, происходит?
Когда она наконец подняла лицо, я понял, как ошибался в своей панике. Вызывающее фырканье хихиканье сотрясало ее тело, и каждый раз, когда она фыркала, это вызывало у нее новый приступ очаровательного смеха. Красивый румянец, который я так любил накануне, заливал ее щеки и стекал по шее, и одна из ее рук отпустила меня, когда она попыталась прикрыть рот. Я был совершенно очарован. Обратился в камень, опять же, совсем по другой причине.
— Серьезно, подруга! Ты должна взять эту велосипедку к себе и покончить с этим, чтобы перестать бросаться на него каждое утро. У тебя развивается плохая, плохая, плохая привычка. — Мужчина, которого я видел накануне, кажется, я вспомнил, что его зовут Кевин, стоял сразу за кухонной дверью.
Я оглянулся на сверток юмора в моих руках. По ее щекам бежали струйки слез. Она светилась, и я был тверд. Очень, очень, тяжело. Она посмотрела на другого мужчину и сказала: — Разве тебе не нужно закончить несколько Sweet Hairy Balls? — Что? Я не мог не фыркнуть. Это заставило ее покраснеть еще сильнее, когда до нее дошло осознание того, что она сказала. После этого она избегала смотреть прямо на меня. — Может быть, тебе стоит отсадить меня, чтобы я могла утопиться в миске с тестом для печенья на заднем сиденье. Кевин, тебе нужен новый партнер.