Я инстинктивно обернулась. Антон поднялся и повернулся к Вадику, являя собой воплощение предупреждения и презрения. Он не отрывал немигающего ледяного взгляда от Вадика, несколько даже стушевавшегося, и спрашивал Антон, очевидно про него. И тон этот говорил о многом.
- Это мой брат, - стыдливо ответила я.
И это подстегнуло Вадика, посмотревшего на меня с неприкрытой ненавистью.
- Да какой я тебе брат, потаскуха? Сестра у меня одна, и это Гелька. А ты, гнилая шлюха, только комнату у нас отобрала, да нихуя не делишься…
Вадик вкинулся, и одурманенно злобно улыбался, очевидно, совсем не понимал, что ситуация пахнет жареным. Зато я это хорошо понимала, и повернулась, чтобы перехватить Антона.
Но не успела. Он как-то быстро скользнул вдоль меня, а в следующий момент с такой силой швырнул Вадика к стене, что тот ударился головой и глухо вскрикнул, но сползти ему по стене Антон не дал. Острие длинной отвертки нажало на посеревшую кожу под подбородком Вадика, вторая рука Антона обхватила его за затылок, фиксируя его отчего-то подергивающуюся голову в недвижимом состоянии. Я, оцепенев, смотрела на непроницаемое, чуть бледное лицо Антона. Одно его движение и все. И не будет больше Вадика. Но он же этого не сделает… Он же адвокат… Но мы с Вадиком отчетливо понимали, что Антон может дернуть рукой. Это ясно читалось в его спокойном лице. И пугало гораздо сильнее, чем если бы он бил морду Вадику или орал и скандалил. Нет. Именно это ледяное спокойствие с тяжелыми нотками угрозы, ясно давало понять, что Антон вполне контролировал ситуацию, и был не прочь решить проблему радикально.
- Догадайся, шировой, что сейчас будет? – чуть приподняв уголок губ, предложил Антон крайне ровным голосом.
Вадик, замерев и глядя в его ледяные глаза, по животному оскалился. Но промолчал. Правда недолго. Потому что идиот.
- А ты легаш, что ли? – храбрясь, презрительно выцедил Вадик сквозь зубы, буравя взглядом Антона.
- Я тебе вопрос задал, гнида. – Ни на грамм не изменив тона, напомнил Антон, однако, мое сердце в страхе пропустило пару ударов, хотя и обращение было не ко мне.
Отвертка чуть надавила и по металлу скатилась и сорвалась на пол частая алая капель. Вадик оскалился сильнее, в ненависти глядя на Антона, но не смея шевелиться.
- Мне долго ждать ответа? – отвертка надавила сильнее, мне стало дурно, и я ухватилась рукой за косяк, потому что в ногах была ватная слабость.
- Я уйду. – Прошипел Вадик, стараясь не особо открывать рот, ибо нажим Антона не ослабел, и грозил проткнуть челюсть.
- Дальше.
- Не вернусь больше.
- Мне по слову из тебя вытягивать? – сталь была не только в окровавленной руке Антона, но и скользнула в тоне, побуждая Вадика на больший спектр обязательств:
- Отстану от нее. Не буду больше появляться. Никогда.
- Умница, мальчик. – Презрительно выдал Антон, с задержкой убирая отвертку и оттирая о свитер Вадика, перепачканную в его крови руку. - Съебался.
Вадик, стрельнув по мне отчего-то полузлым, полуехидным взглядом, по стеночке быстро заскользил прочь, сжимая пальцам кровоточащий порез под подбородком.
- Он задвинутый, Ленка! – непонятно хохотнул с лестницы Вадик с нескрываемым злорадством и добавил что-то еще, но я не разобрала его слов.
Придурок. Обкурился, что слова путает. Я тревожно посмотрела на Антона. Нихера он не сдвинутый, а наоборот, излишне спокойный. Такие люди опаснее всего.
- Вот блядина. – Презрительно искривив губы, Антон сначала посмотрел вслед Вадику , а потом, бросив на меня мрачный взгляд, бескомпромиссным тоном приказал, – собирайся.
- Куда? – спросила я, не в силах отвести взгляда от его руки, с плохо затёртыми следами крови Вадика.
- Ко мне. Ты здесь не останешься. – Холодно пояснил он брезгливо направляясь к туалету недалеко от выхода.
Я, сглотнув, попыталась возразить, но он, остановившись и очень зло на меня посмотрев, рявкнул:
- Собирайся, я сказал!
И если прежде я бы начала орать, то сейчас, глядя на болезненную бледность его лица, с горящими глазами, заключила, что себе дороже сопротивляться. Таким я его еще не видела. И, наверное, не стоит начинать…
- Он же обещал… - я была бы не я, если бы не попыталась.
Антон нехорошо взбледнул, застивив мои уста сомкнуться и не договаривать свое предложение
- Лена, - вкрадчиво произнес он, пробуждая своим тоном мурашки на руках. – Твой брат наркоман. И он пришел вштыренный. Все его слова гроша ломанного не стоят. Так что пошла в комнату, собрала необходимые вещи, собаку, и попиздовала к машине. Хуй ему, а не комната, торчок ебучий. Я об этом лично позабочусь.