Вздохнув, я, чувствуя некоторый укол совести, пошла в спальню. Гармошка сонно хрюкнул, когда я попыталась спихнуть его в ноги, а то развалился на моем месте. Но щенок поднабрал веса достаточно, и скатываться в изножье не имел желания, просительно лизнув мои руки и проникновенно заглянув в глаза. Махнув рукой, я упала рядом и зарылась лицом в теплую шерсть пахнущую ветром и травяным шампунем.
Будильник разбудил меня в семь. Антон пил кофе на кухне, с ноутбуком на коленях. В коротких светлых волосах в свете достаточно тусклых ламп поблескивала влага, свидетельствуя, что он уже сходил в душ. Я рассеянно налила себе кофе и попросила отвезти нас с Гармошкой к общаге, чтобы взять машину и поехать к кинологу. Он кивнул, не отрывая взгляда от экрана и кинул на дубовый массив столешницы дубликаты ключей от его квартиры.
Часом позже на собачьей площадке мы с Гармошкой снова отрабатывали команды на послушание. Кинолог довольно щурясь, хвалил и меня и щенка, что доставляло нам обоим удовольствие. Потом прогулялись в лесу неподалеку от кинологического центра и поехали на капельницы в клинику. Оксана Владимировна удовлетворенно хмыкала, оглаживая уже не торчащие ребра покорно лежащего на столе добермана и разглядывала меня, сонно зевающую на кушетке.
- Все хорошо? – лукаво блеснув глазами, неопределенным тоном спросила она.
- Да, почти не косолапит, если бегает. Думаю, может еще хондропротекторы добавить, но судя по его весу…
- Я не о щенке. – Фыркнула она.- То, что он счастлив и упитан, это я вижу. Я спросила о тебе. Вид усталый, но глаза светятся.
Я отчего-то покраснела, хотя причины особой не было. Оксана Владимировна снова фыркнула и перекрыла закончившуюся капельницу, оставив меня в замешательстве своим тоном, вопросами и глупыми намеками. Пытаясь свести ее странные догадки на нет, я важно заявила:
- Собаки делают девушек счастливыми.
- Кобели особенно. – Охотно покивала она, глумливо хохотнув, чем смутила меня еще больше.
Оставив щенка на пару часов в клинике, я помчалась на репетицию в зал. Приехала чуть раньше, и припарковавшись перед торговым центром, воровато оглянулась в поисках машины Рубика. Если увидит, что кто-то из нас, танцовщиц, курит, будет визжать и брызгать слюной, говоря что мы травим себе дыхалку.
Рубик подъехал позже. Припарковал свою машину, и важно почапал ко входу. Подышав себе в руку, и убедившись, что запаха нет, я торопливо покинула салон, захватив сумку с одеждой для тренировок.
- Руб… Роберто! – окликнула я его, уже поднимающегося по ступеням.
Рубик оглянулся, заметил меня, и убито застонал, картинно изобразив фейспалм. Я быстро себя оглядела, но дефектов во внешнем облике обнаружено не было, и причина его расстройства осталась для меня не ясна.
- Май свит харт! – Виновато начал он, чем меня насторожил. – Я совершенно забыл тебе позвонить!
- Роберто? – я остановилась у подножия лестницы и нахмурено на него посмотрела.
- Элен, май диар, я должен был тебе еще утром сообщить, но замотался совершенно, сорри, бейби! – Рубик удрученно смотрел мне в глаза, выдерживая театральную паузу. – Луиза поменяла вас с Ясмин местами на отпуск. Ясмин уходит вместо тебя в ноябре, а ты, соответственно вместо нее. Ее отпуск с сегодняшнего дня. Я хотел кол ю, но совершенно, совершенно забыл! Сорри, май свит! Луиза завтра должна выдать тебе отпускные и оставшийся расчет за этот месяц.
Я, сжав губы и кулаки, тщательно сдерживала порыв разбить его идеальный армянский нос. Но Рубик чухнул мои намерения, с опаской вглядываясь в мое перекосившееся лицо и невольно отступил на шаг ближе к двери.
Знаю я, кто мне отпуск перенес. И это не Луиза. Она заложница в ситуации. А кукловод – сучий хитрожопый адвокат, высказавший мне вчера за мою работу. А сегодня меня внезапно отправили в отпуск. Какое неожиданное совпадение, мать вашу!
- Ладно. Живи. – Мрачно шмыгнув носом, разрешила я, глядя на безвольную, ни в чем неповинную пешку в партии ебучего Грановского.
- Элен! Что ты себе позволяешь! – попробовал сохранить достоинство Рубик. – Бул шит! Я джаст фогет, вот и все!
Я снова смерила его продажный нос тяжелым взглядом и поставила сумку на землю. Рубик, побледнев, заматерился на армянском и чуть не визжа, сказал мне решать вопрос с Луизой. Ага, решу я с ней. Она меня уволит, а сраный кукловод только рад будет. Вот же сволочь! Нет, вот сволочь какая!
Рубик уже давно умотал в здание, а я так и стояла у подножия лестницы, сунув руки в карманы ветровки и оперевшись спиной о холодные перила. Ярость, рвущую жилы и мозг, загасить не получалось. Меня уже мелко потряхивало от злости. Достав неверными пальцами телефон из сумки, я раза с пятого набрала номер ебучего кукловода. И как только он ответил, меня накрыло новой волной злости.