- Ты… Ты!.. – у меня даже нецензурного слова не нашлось, которое бы полностью исчерпывало кто он такой.
- Я. – Согласился Антон ровным голосом.
- Не смей!.. Не смей вмешиваться в мою жизнь! Ты не имеешь никакого права, козел! Вообще никакого!
- Лен, давай чуть конкретнее, у меня сейчас слушание дела в суде начнется. А потом еще два.
- Ты… - я беспомощно взвыла от злости. - Я сегодня же съезжаю от тебя! Больше ко мне не приближайся! Никогда! Ясно?!
- Причины я не понял, но ладно. Спишу на ПМС. – Фыркнув, отозвался он. – Хотя нет, в чем собственно причина?
- А то ты не знаешь, что меня в отпуск отправили! Не с твоей подачи, скажи еще!
- В отпуск? Это же хорошо. Вам же дают отпускные? Как раз ипотеку оформить должно хватить. Только не пойму причем тут я и то, что ты съезжаешь? - и пока я ошарашенно молчала, Антон не преминул глумливо добавить, - чуть не забыл, хлипкую дверь в твою общажную комнату заменили сегодня утром. Ключи у меня с собой. Предлагаю встретится у меня в квартире через часа четыре . Там и отдам ключи. – Я вот ни капли не поверила, что он «чуть не забыл», наоборот, он хорошо это помнил и сейчас издевался. – Все, мне пора.
Он отключился, а я, зло запихнув телефон в сумку, дрожащими пальцами пыталась достать сигарету из пачки.
- Э-э-э… Лен?
Я обернулась. В дверях стояла немного растерянная Яна, по-Рубиковски Ясмин, которая должна была вместо меня уйти в отпуск, согласно махинации Грановского. Я выжидательно уставилась в ее глаза.
- Лен, ты прости, что так вышло. Мне только вчера сообщили, что моя очередь на операцию в ноябре. Я спросила у Рубика, кто в тот месяц идет, он сказал, что ты. Я пыталась до тебя дозвониться, но номер отключен. Рубик сказал, что он сам тебе позвонит.
Теперь уже я растерянно смотрела на нее. Она истолковала мое вытянувшееся от удивления лицо по своему, торопливо заверив, что если я против, она попросит начальство оставить все как было. То есть это не Антон. Янке должны были прооперировать колено, которое она травмировала в аварии и она стояла в очереди на операцию, это я давно знала. Я убито покачала головой, прикуривая и прислонившись спиной к перилам, ответила, что не против. Янка растерянно пробормотала благодарность и вошла в здание.
Слабо верю в совпадения, но не мог же Антон знать про Янку, и подвинуть ее операцию, чтобы так все совпало. Это вообще бредовая ситуация получится. Чувствуя, что крыша у меня протекает, и вижу уже подвох во всем подряд, я угрюмо пошла к своей машине. В сложившихся обстоятельствах тоже плюс есть – Луиза отдаст мне деньги, и можно приступать к ипотеке. А так еще пришлось бы тянуть тучу времени, и вообще… Дурдом какой-то.
Время в салоне красоты пролетело незаметно, и значительно меня расслабило. Я удовлетворенно осматривала свой маникюр, забирая Гармошку из ветклиники. Съездили в общагу. Антон слов на ветер не бросал и дверь действительно заменили. Я с тоской смотрела на внушительное дверное полотно, по виду, стоящего как вся общага в совокупности. Стараясь не думать об унизительности своего положения, мы с Гармошкой неторопливо покатили в квартиру Антона.
Он уже был дома, застегивал рубашку перед большим зеркалом в коридоре. Бросив на угрюмую меня насмешливый взгляд, велел собираться, потому что через час у нас ужин с судьей. Я огрызнулась и сбросив туфли пошла в кухню, чтобы наложить корма Гармошке, радостно облизывающего присевшего на корточки Антона.
- Умеешь галстук завязывать? – поинтересовался Антон, появляясь в проёме двери в кухню и вдевая запонки в манжеты рукавов.
Умею. Рубик ставил мне номер с галстуком, он и научил. Мрачно посмотрев на Антона, я отрицательно покачала головой.
- Отдай ключи.
- После ужина. Собирайся. – Паскудно улыбнулся он и на ходу заправляя белую рубашку в отглаженные черные брюки, пошел в спальню.
Отпираться было глупо, ибо он вообще-то на встречу из-за меня идет. Поэтому я пошла к своей неразобранной сумке в его спальне.
Разобранной. Я раздраженно посмотрела на Антона, выбирающего себе ремень во внушительной гардеробной. Он, не поднимая на меня глаз, кивнул на полки пустующей части помещения. Я, вздохнув, не стала ничего говорить, сняла с вешалки свою любимое приталенное черное платье с открытыми плечами, выглядевшее довольно строгим, но безумно стильным.