— Нет, не будем! Мы ужинаем вдвоем, — машу рукой между мной и Ником. — Ты сидишь за своим столом, ешь свой ужин и оставляешь нас в покое.
— Эм, я что-то пропустил? Вы, ребята, общаетесь за пределами отеля? — бедный Ник, никогда не видела его в таком замешательстве.
— Нет! — кричу я, одновременно с Гевином, ответившим «да».
— Мы не общаемся! — шиплю я ему.
— Ох, но я думаю, что общаемся, — отвечает он невозмутимо. — Тот раз в шкафу...
— Меня заперли! — кричу я, перебивая его, когда поворачиваюсь к Нику и лгу сквозь стиснутые зубы: — Меня заперли, и Гевин помог мне выйти. Забыла об этом, — смеюсь я, немного перевозбужденно. — Да, вот такая я неуклюжая.
Ник вздергивает одну из своих светлых бровей, пока изучает мое красное лицо. Я ощущаю, как мой лоб покрывается испариной. Почему, когда ты молишься о том, чтобы открылась черная дыра и поглотила тебя, то ничего не происходит, а затем включаешь новости и видишь, как чья-то машина проваливается в яму, возникшую из ниоткуда?
Это не справедливо!
— Все в порядке, красавица? — спрашивает Ник.
— В порядке! — отвечаю слишком бодро. — Со мной все отлично. Хочешь вина? Думаю, нам надо выпить, — бормочу, хватая карту вин со столика и изучая ее, как будто понимаю, на что смотрю. Обычно я просто хватаю бутылку с нижней полки в продуктовом магазине. Из тех с откручивающейся крышкой и ценой в пять баксов.
— Эм, ладно, — отвечает он неуверенно. У него на лице написано, что он считает, что у меня не все дома.
— Великолепное платье, мисс Прескотт, — говорит Гевин обыденно. Когда поворачиваю голову к нему, то замечаю, что его тон обманчив. Его глаза прикованы к моей обнаженной спине, и я почти могу увидеть пляшущее пламя в его взгляде. — Довольно смелый выбор. Но на тебе оно смотрится с достоинством.
— С-спасибо, — отвечаю, заикаясь, прежде чем возвращаю взгляд на список вин.
Будучи вежливым человеком, Ник пытается увлечь Гевина в разговор.
— Так, была отличная игра вчера. У тебя правда есть дар, мужик. Я завидую.
— Это не дар, — не соглашается Гевин. — Высокая концентрация и навык.
Не могу ничего поделать и закатываю глаза на холодное поведение Гевина по отношение к моему собеседнику. Ник замечает, и уголок его рта приподнимается в усмешке, а я начинаю расслабляться, так как дружественная поддержка Ника оказывает на меня смягчающий эффект. Мы изо всех сил пытаемся игнорировать мужчину рядом с нами, потерявшись в разговоре, и все идет хорошо. Пока Гевин не открывает свой гребаный рот.
— Знаешь, я удивлен, что ты не упомянула свое свидание этим утром.
— Этим утром? — спрашивает Ник в замешательстве.
— Да, у нас был пикник в парке.
Я посылаю Гевину взгляд, в котором читается, что хочу убить его на месте, прежде чем возвращаю внимание Нику.
— Я была на пикнике с Пейдж и Дэвис. Гевин решил заявиться на него по собственному желанию, — затем снова смотрю на ублюдка. — И я говорила тебе. Собственно, ты же дал мне совет насчет наряда, — и опять возвращаю внимание Нику, ослепительно улыбаясь. — Именно за счет его голос чаша весов склонилась к платью с обнаженной спиной.
Ник смеется и протягивает руку Гевину.
— Тогда полагаю, я должен поблагодарить тебя. Это платье — бомба.
Гевин не возвращает рукопожатие, а просто смотрит на руку Ника будто она заразная. Я использую молчание как прекрасную возможность сбросить еще одну бомбу.
— Да, разве у него не отличный вкус в моде?
Из меня почти вырывается смешок, когда я вижу, как Гевин давится водой, которую пьет.
Текущий счет...
Нелл: 1
Придурок: 0
Боже, я люблю выигрывать.
Так было до момента, пока мудак снова не открывает рот:
— Ох, мисс Прескотт, забыл сказать, что люблю твой вкус в нижнем белье, — я поперхнулась вином, которое отпивала в этот момент, и выплевываю его прямо на рубашку Ника.
— Черт побери! — кричу, привлекая нежеланное внимание от окружающих нас людей, затем наклоняюсь через стол и промакиваю обильное пятно салфетками. — Извини! Я заплачу за химчистку.
Ник прочищает горло неловко.
— Он видел твое нижнее белье?
— Она выглядит чертовски сногсшибательно в кружеве, — вмешивается ублюдок. — А эти стринги... — он замолкает со стоном, закрывая глаза, когда делает глоток своего вина.
— Такое чувство, что я пропустил что-то очень серьезное, — бормочет Ник.
— Эти проклятые юбки из униформы, — я улыбаюсь маниакально, продолжая вытирать пятно, которое становится все больше. — Невозможно наклониться, чтобы не сверкнуть прелестями, — снова устраиваюсь на своем стуле, и посылаю Гевину взгляд, в котором отражена каждая деталь того, как я буду его убивать. — Очевидно, у мистера Сента отсутствуют джентльменские приличия, раз он об этом заговорил.
Ник отодвигает стул и встает. На меня накатывает внезапная паника, что он уходит с нашего свидания с ущемленным эго и оставляет меня наедине с Гевином.
— Извините, я отойду на минутку, — он вежливо улыбается. — Мне нужно плеснуть немного воды на... это, — указывает на свою испорченную рубашку.
— Ох. Да, конечно! — отвечаю, чувствуя облегчение, что он меня не бросает, хотя знаю, что заслужила именно это. Как только Ник скрывается из вида, я поворачиваюсь к Гевину. — Ты — Сатана! — шиплю. — Гребаный Сатана!
— Как я и говорил, просто сделал твое свидание более интересным, мисс Прескотт.
Текущий счет...
Нелл: 1
Сатана: 1
Ублюдок.
***
Час спустя мы с Ником покидаем ресторан. Кухня была превосходная, хоть я и не признаюсь в этом перед Пейдж, и как только Гевин ушел, каким-то образом удалось спасти наш вечер. Мы прекрасно провели время. Вот почему, когда стоим под навесом Red Room, а Ник ласково гладит мои щеки и улыбается мне, я хочу плакать оттого, что ничего не чувствую.
Ничего. Ничегошеньки.
Задерживаю дыхание, когда губы Ника опускаются на мои, успеваю сделать только вдох, прежде чем это становится невозможным. Губы Ника мягкие, дыхание приятное, его язык переплетается с моим, и в голове одна мысль: что это приятный поцелуй.
Приятный.
Все. Нет ничего захватывающего. Мы выполняем механические движения: головы склонены правильным образом, применяем только правильное количество давления, помня о зубах. Но чего-то не хватает. Того, что очень важно в поцелуе.
И когда Ник отстраняется, с моих плеч будто спадает тяжелый груз, потому что по выражению его лица могу сказать, что он чувствует то же самое. Или, вернее сказать, ничего не чувствует.
— Эм, вау... это было... — он потирает свои губы друг об друга, пытаясь подобрать правильные выражения, наконец, заканчивая: — Ужасно.
Я не могу сдержать смех.
— О, боже, — выпаливаю, после того как отсмеялась. — Ведь так и есть!
Ник улыбается, и на меня накатывает волна одобрения: несмотря на наше эпическое отсутствие химии, мы можем остаться хорошими друзьями.
— Я хочу сказать, никаких обид. Ты не сделала ничего неправильного, просто это было как...
— Целовать свою сестру? — предлагаю я услужливо.
Его губы изгибаются в усмешке.
— Больше, как целовать мою бабулю.
— Эй! — кричу, игриво ударяя его по руке. — Я была не настолько плоха.
— Правда, — отвечает. — По крайней мере, у тебя не выпадают зубные протезы.
Я снова хохочу. Когда получается взять себя в руки, улыбаюсь Нику.
— Не принимая во внимание поцелуй, я отлично провела с тобой время.
— Я тоже.
— Я бы с удовольствием повторила, но, знаешь, платонически. И может быть, в боулинге или чем-то подобном.
— Звучит как план, красавица, — он раскрывает объятия, и принимаю их, крепко обнимая его, как старшего брата. Я чувствую теплоту и мягкость.
— Я испортила твою рубашку? — пробубнила я ему в грудь.
— О, да, — смеется он добродушно. — Еще как.
— Извини.
— Знаешь, — начинает он, когда мы отстраняемся друг от друга. — Я должен спросить: что между вами с Сентом?
— Бррр, — стону я, драматически запрокинув голову. — Этот мужчина — эпический мудак. Уверена, что живет ради того, чтобы делать мою жизнь сущим адом. Полагаю, сегодня он пришел, чтобы испортить наше свидание и позлить меня.
— Ты уверена? — спрашивает он с подозрением. — Потому что, должен сказать, красавица, я проделывал подобное, но не потому, что терпеть не мог девушку.