— Нет!
— Нет?
— Это… не так интересно, — с трудом произнесла Энн Дру.
— Давай попробуем. Ты уже около пяти месяцев заботишься о бедной Майре Йорк…
— Которая очень счастлива, несмотря на твои прилагательные.
Том вскинул голову.
— А я-то думал, мы условились, что лучше жить в реальном мире!
— Только не для Майры Йорк, — возразила Энн Дру.
— Ловко, — заметил Том Арчер. — Я хочу поговорить о тебе, а ты постоянно переводишь разговор на других. Ладно, я скажу о тебе сам. Ты смышленая и очень хорошенькая девушка. Тебя где-то откопала наша любезная, склонная к благотворительности Эмили Йорк, и с тех пор ты стала в некотором роде бездомной.
— Мне это не нравится, — заметила Энн, кисло улыбнувшись.
— Кое-кто из моих лучших друзей тоже бездомные. Временно.
— По-моему, ты мне тоже не очень нравишься.
— О, только не пытайся не любить меня — это еще никому не удавалось. — Том сделал паузу и быстро кивнул. — Ты ведь совсем меня не понимаешь, верно?
— Вовсе нет, — возразила Энн. — Мой отец был очень похож на тебя.
— Это хорошее предзнаменование, — усмехнулся Том. — Доктор Фрейд[4] утверждает, что… — И тут даже при тусклом свете он увидел, что сейчас не время для шуток. — Прости. Что-нибудь не так?
— Он умер, — промолвила девушка. Последовала длительная пауза, во время которой Энн словно перелистывала невидимую книгу.
— Папа обладал блестящим умом, — наконец заговорила она, — но он был абсолютно непрактичным и… ну, просто не мог справиться с обстоятельствами. Я заботилась о нем как могла. А после его смерти мне стало не о ком заботиться, кроме себя… — На сей раз паузу, казалось, заполнили непроизнесенные слова, потому что девушка продолжила, как будто не переставала говорить: — Мисс Эмили нашла меня и привела сюда.
— И тебе здесь нравится, — закончил Арчер.
Энн посмотрела на дом Персивала Йорка, затем на три таких же здания рядом.
— Мне нравится жить рядом с большими деньгами. Нравится чувство, что здесь ничего не изменится и никому не грозит нужда… — Она вздрогнула. — Прости. Я не должна была так говорить. Получилось, будто я завидую…
— Я очень рад, — отозвался Том, и девушка почувствовала, что он впервые говорит по-настоящему серьезно. — Все эти люди: бедная мисс Майра, делающая добро мисс Эмили (а она и впрямь делает добро — я это не отрицаю), сэр Роберт с его драгоценными кусочками бумаги и этот Персивал… — последнее имя он произнес как ругательство, не добавляя к нему никаких прилагательных, — представляют собой лабораторные образцы имущих. Мы, неимущие, склонны им завидовать, а почему бы и нет? Ведь трудно заставить себя чувствовать, что они заслужили то, что имеют, когда мы отлично знаем, что все это заслуживаем мы, а не они.
Энн засмеялась, чего ее собеседник не мог добиться, будучи несерьезным.
— Это звучит почти что разумно… О боже!
Восклицание было вызвано такси, остановившимся перед маленьким замком Персивала Йорка. Из него вылез Персивал, который, заплатив шоферу, помог сойти на тротуар роскошной блондинке. Автомобиль двинулся дальше, и в тусклом свете Энн и Том увидели женские икры, испытывающие на прочность обтягивающий их нейлон, каблуки, слишком высокие для скорости, навязанной Персивалом их обладательнице, пальто из черной синтетики, слишком блестящей, чтобы сойти за подлинный каракуль, и, наконец, копну волос, казалось сошедших с прядильной машины.
— Ты считаешь, — осведомилась Энн, и в ее голосе послышались язвительные нотки, — что заслуживаешь все, что имеет он?
— Моя скромность, — ответил Том Арчер, глядя вслед платиновой блондинке, которая вошла в замок в сопровождении его хозяина, — удерживает меня от уверенности, что я заслужил эту часть его владений. Должен заметить, Энн Дру, что ты злая, как кошка.
— Верно, — согласилась Энн. — Это иногда освежает, не так ли? Ай!
Ее пальцы впились в предплечье Арчера.
— Боже! — прошептал молодой человек. — Сколько времени он здесь находится?
— Кто? Где? — Мягкий испуганный голос девушки пробудил и в нем чувство страха.
— Да это же… — И Арчер рявкнул: — Уолт! Какого дьявола вы здесь делаете?
— Мистер Роберт послал меня за вами, — откликнулся Уолт бесцветным голосом.
— А мистер Йорк сказал, что ему нужно?
— Нет, просто велел найти вас, так как ему попались «Сибеки».
— Ему попались «Сибеки»! — простонал Арчер. — Передайте ему, что я сейчас приду.
Энн отпустила его руку и полезла в сумочку.
— Подождите. — Уолт остановился. — Я была на почте перед самым закрытием, и мне передали вот это для вас. — Она протянула письмо.
Уолт молча взял его и, держа обеими руками, зашагал в сторону замка Роберта Йорка. У него была странная походка — не шаркающая, потому что он шел бесшумно, и не раскачивающаяся, так как он держался прямо, а скользящая, словно его ноги двигались по рельсам.
— Ползет, как змея, — буркнул Арчер.
— И сколько же он здесь торчал?
— Понятия не имею.
— Может быть, недолго. — Энн глубоко дышала, как будто ей некоторое время приходилось сдерживать дыхание. — И он не змея.
— Во всяком случае, похож на нее.
— Чем?
— Не знаю, — огрызнулся Арчер. — Похож, и все тут!
— Дело в его глазах, — промолвила девушка. — Заметил, какие они круглые? Это создает иллюзию глупости.
— Иллюзия тут ни при чем. Мозги у него в запястьях, а нервы — в руках. Никогда не видел, чтобы этот зомби сердился, боялся или волновался. — Помолчав, Том Арчер добавил более мягко: — Неужели мы должны столько времени говорить об Уолте?
— Конечно нет, — согласилась Энн Дру. — Что такое «Сибеки»?
— О господи, «Сибеки»! У меня нет времени рассказывать тебе эту печальную историю — меня ждет сэр Роберт. Запомни этот исторический момент, девочка! Ты ведь знаешь, что сэру Роберту звонят из военно-морской обсерватории узнать, который час, и что даже звезды сверяют с ним свой курс?
— Я знаю, что он очень пунктуален, — осторожно ответила Энн.
— Мы начинаем и кончаем работу всегда в строго определенное время. А сейчас Роберт Йорк впервые вызывает меня после работы! Значит, это и в самом деле «Сибеки».
Дружески махнув рукой, Том Арчер поспешил на другую сторону улицы к замку Роберта Йорка.
Энн Дру постояла, глядя ему вслед, потом качнула головой. Возможно, это означало удивление.
Глава 3
РАЗМЕНЫ
Еще одно!
Крепко сжимая в руках письмо (на сей раз в конверте было больше листов и… и карточка), Уолт поспешил к Роберту Йорку передать сообщение Тома Арчера. С величайшей неохотой освободив одну руку, он вытащил из кармана ключи (двери у мистера Роберта всегда были заперты, так же как и у мисс Эмили, а вот у мистера Персивала и мисс Майры — никогда). Войдя внутрь, он прошел к библиотеке и постучал.
— Арчер? Входите же, черт возьми!
При этих странных словах, произнесенных невероятным тоном (ибо Роберт Йорк, хотя и нередко злился, никогда не кричал и не ругался), Уолт открыл дверь.
— Нет, мистер Роберт, это я. Мистер Арчер сказал, что он сейчас придет.
— Надеюсь, — проворчал Йорк.
Затем Уолт молча двинулся по дому: через вторую из задних кухонных дверей, через проход к гаражу, между старым «бьюиком» и полуразвалившимся «райаном» Персивала (гараж последнего сгорел по небрежности, а починить его у Персивала никогда не хватало свободных денег) и вверх по черной лестнице. Отперев дверь собственной комнаты, он вошел и зажег свет, после чего раздалось жужжание сигнализатора, походившее на звук, который издает гремучая змея.
Уолт устремил на него взгляд круглых глаз; его лицо не отразило испытываемое им негодование. Сейчас ему хотелось только одного — прочитать драгоценное новое письмо, но Персивал Йорк вызывал его в свой замок, куда следовало добираться через весь Йорк-Сквер по диагонали. Если Уолт и подумал о том, чтобы не обратить внимания на вызов, то эта мысль продержалась в его голове ничтожную долю секунды. Пробормотав: «Я знаю, чего стоит твое послушание», он подошел к письменному столу, вытащил ключи, отпер средний ящик, спрятал письмо поглубже и снова запер ящик. Затем Уолт направился к двери, отключил сигнализатор, вышел из комнаты, запер за собой дверь, спустился по лестнице, вышел через заднюю дверь гаража (которую он также запер за собой), обогнул замок Роберта Йорка по подъездной дороге и двинулся через парк к замку Персивала Йорка.