– Я… Я обещаю тебе, – Владиславу пришлось долго держать эти слова внутри себя, перед тем как осмелиться их выговорить, – что когда я накоплю денег на операцию, мы сможем каждый день ходить в парк…
– А ещё, – грусть мигом сошла с голоса Веры, она вывернулась из крепких, как лианы, объятий, и достала из-под кровати мягкий радужный шарфик, повязав его прямо поверх старого и драного, в котором Владислав ходил в последнее время, – ты не сможешь продавать одежду, которую я шью для тебя!
«Сотня долларов, не меньше», –подумал Владислав и тут же осекся, услышав окончание фразы.
– Разумеется! Ну что, я оставляю тебя наедине с твоим тортом?
– Ну уж нет. Тебе придётся как минимум съесть две трети этих великолепных котлет.
– Я настаиваю!
– А я – удваиваю!
– Иду Ва-Банк! Если не съешь весь торт, останешься без обезболивающего!
– Я… Хорошо.
Вера опустила глаза и положила на колени поднос с мясным тортом, изрядно согревшимся за время беседы. Она набрала воздух в легкие и как слабый и работающий на последнем издыхании вентилятор выпустила прерывистый поток ветра на не зажженные свечи.
– Что ты загадала? – Владислав все ещё корил себя за необдуманные последние слова, но попытался разрядить ситуацию.
– То же, что и обычно.
Владислав вышел из комнаты и закрыл за собой дверь, после чего уперся о неё спиной и вздохнул. Он потер слипавшиеся глаза, выудил кошелек из пальто и снова пересчитал количество собранных денег.
– Осталось ещё восемьдесят две тысячи.
Глава 3
Читатель! Книга открыта для скачивания ради твоего удобства :)
Дракула быстро потерял волю сражаться и обмяк в стальной хватке стражи. Его тащили по тёмным переулкам. Обмотанные тряпками ступни атланта чертили толстые борозды на смачной грязи. Помимо отчетливого хлюпанья под ногами, слышался скрежет брони, страдавшей от нехватки масла. Её обладатели едва влезали в узкие коридоры, но процессия, сжавшись в комок, шла в одну шеренгу, несмотря на хруст ребер атланта. Тусклый свет выявлял стены из битого кирпича. Сухие плющи-паразиты вцепились в здания и слегка подрагивали на ветру. Когда стражи плечами давили растения, от них оставался только слабый хруст да неприятная кашица на кладке.
– Маги, маги… Прут и прут, черти, – бородач свободной рукой вырвал кусок плюща из стены и бросил его под ноги, после чего тут же надломил стальным сапогом. – Никогда не помышлял, сколько гнилья на миру. Тут как с клопами – пока матрас не подымешь, жрать заживо тебя будут только по ночам.
– Я понять не могу, что они сделали. Ну, покусились на императора. И? Когда пьяный устраивает дебош, они же не запрещают выпивку? Да что там выпивку, даже пьяных не запрещают.
– А ты заломи этого чудилу, пусть вещает, – старший протяжно засмеялся и остановил процессию. Он впился глазами в лицо Владислава, и, смешивая вызов с хохотом, прокричал:
– Или язык проглотил, а, а?
Владислав молчал из-за дебаффа. Он мог лишь ненавистно смотреть на морщинистого бородача. Тот закашлялся, утер слюни со рта и пошел дальше, больно дернув атланта за руку. Молодой непись решил продолжить диалог:
– В тюрьме неспокойно.
– Ого, да ты прямо-таки ученый. А как ещё там должно быть?
На лице паренька было тяжело разглядеть смущение в полумраке, но, когда троица вышла из переулка, красные щёки готовы были затмить солнце.
– Я, в плане, бунтуют. Реактор их до дна высасывает.
– Ну и че бунтуют? Побунтуют и на боковую. И… Че это, «реактор»? Заткнись, Бога ради. Детишек такими словечками потешай, а к нормальным людям не лезь.
Дальше шли в тишине. По пути встречались пустыри и переулки, прогулка явно затянулась. Владислав соскреб с глубины души остатки оптимизма. Их хватило только на вывод, что ситуация под любым углом крайне паршивая. Из тюрьмы люди возвращаются редко, а те, кто возвращается, уже и не люди. Ещё и биореактор у них там какой-то, ага, в средневековье, судя по архитектуре и доспехам. А что если тюрьмы в этом мире строились по реальному шаблону? Это, конечно, вряд ли, но Владислав привык жить по правилу «готовься к худшему, надейся не сдохнуть».
А «худшее» было за поворотом. Тюрьма предстала перед троицей как многоэтажный дымоскреб, такой же смертельно-черный, а потому выделявшийся на фоне живой природы. Монолит, раньше бывший горой, но приспособленный под извращенные нужды человека. Птицы не залетали на территорию колонии, Владислав прекрасно их понимал. Пятиметровые дозорные вышки казались лилипутами перед гигантом. Лучники угрюмо наблюдали за происходящим во дворах, сторожили выходы каменного муравейника и клали руку на тетиву даже когда одинокая мышь пробегала через жиденький кустарник. Оптимист внутри Дракулы предположил, что мыши – неплохой моб для начальной прокачки. Владислав отмел это неоспоримое преимущество и, всё ещё схваченный по рукам, попал внутрь.