На третьем повороте от реактора они наткнулись на нескольких стражей, сопровождающих плотную фигуру. Туники, обматывающие приземистое тело, как барабан, шуршали по пыльному полу и собирали грязь. Толстяк остановился перед Владиславом, почесал свои подбородки, смерил Кина презрительным взглядом, обогнул процессию и под топот стальных лат своих подчиненных поковылял дальше по коридору.
– Начальник тюрьмы. Пожалуй, единственный из её обывателей, у кого всё хорошо.
Мысль сверкнула в голове Владислава.
– А у него в кабинете тоже есть рычаг тревоги?
– Наверное, – Кин пожал плечами и подвёл атланта к залу с камерами, после чего задумался. – Скорее всего есть. За свою шкуру он трясется, даром, что на первом этаже живёт. Ладно, удачи.
Кин завёл атланта в затхлую и отвратительную камеру под номером сто тридцать, погремел ключами в замочной скважине и скрылся из виду. Некромант тут же сел на промерзлый пол и припал к стене. Герн всё ещё не был в игре, и Владиславу очень хотелось последовать его примеру. Он чувствовал, будто в его глаза кто-то насильно кидался песком, и это раздражало. Странная сонливость, сравнимая с двумя бессонными сутками, одолевала его.
Внимание! Вы находитесь в игре уже более шести часов реального времени подряд. Данный показатель находится в пределах нормы. Вашему здоровью ничего не угрожает, но мы крайне рекомендуем прервать сеанс и совершить небольшую зарядку. Сутки пребывания в капсуле могут вызвать следующие эффекты:
Галлюцинации
Головокружение
Судороги
Гипоксия
Тошнота и рвота
Падение артериального давления
Нарушение речи и координации движения
Список может пополняться в зависимости от проведенного в игре времени. Разработчики Эретрая заботятся о Вашем здоровье, но не ограничивают допуск к игре даже в крайних ситуациях. Пользуйтесь этой возможностью на Ваш страх и риск.
Владислав даже не задумывался, что его тестирование, во-первых, потенциально спасёт несколько жизней и, во-вторых, потенциально способно угробить его самого. Стало не по себе. Ещё до того, как он успел о чём-то подумать, перед его лицом выскочила мутная табличка меню. Инвентарь, опции, выход… Стоило прочитать последнюю кнопку и слегка призадуматься о целесообразности продолжения эксперимента, ему плюнуло в лицо новое сообщение:
Рассинхронизация невозможна.
Да уж, Риллюжн его теперь так просто не отпустит. Владислав, даже в окне меню чувствуя дикую усталость, переборол себя. Он впервые за сессию открыл инвентарь. Опять мысль о простой команде родилась в мозгу позже, чём её обработала игра. Столь странная последовательность действий вызывала не менее странные ощущения. Будто автокорректор смартфона угадывал его слова по первой букве, а предложения завершал и вовсе сам. На словах неплохо, но Владислав чувствовал себя лишним в этой схеме.
Массивный готический интерфейс занял весь «экран». Слоты для одежды обрамлялись костями, а на месте отсутствующего шлема был выгравирован серый череп. Извилистые змеиные линии поддерживали все его небольшие пожитки в просвечивающих пузыриках. Видимо, столь мрачные декорации обуславливалась классом некроманта.
Список предметов был немногочислен: десять буханок хлеба, забравших половину доступных пузырей, роба ученика, уже надетая на свободный слот тела, подобранный с пола камень и какой-то бесцветный хрустальный шар.
– М-м? Изуч…
Хрустальный шар павшей империи
Красивая игрушка, которую так легко перепутать со снежком. Теги: ресурс, квест
Средняя цена: неизвестна
Владислав пожал плечами и спрятал вещь в карман. Телодвижение выразилось острой болью в мышцах тела. Атлант сморщился и, собравшись с силами, опрокинул себя прямо на пол камеры. Несколько муравьев вспугнулись и припустили в темноту. С каждой секундой груз на веках становился тяжелее, и вскоре некромант уже не мог разомкнуть глаза.
Пришедшее Владиславу видение было странным. Он и его сестра прогуливались по туманным улицам родного города. Мир казался пустым, внимание не могло заостриться на мельчайшей детали окружения. Вера выглядела удрученной, хотя это её первая прогулка за последние годы. Брат не смотрит на неё, они идут, даже не держась за руки. В пустоте слышится лишь навязчивый гул самолета. Посреди ничего стоит скамейка, обитая кожей. Они садятся на неё. За время сна не было сказано ни слова друг другу. И Владислав даже не знал, что сказать. Извиниться? За что? Он ведь рискует своей жизнью ради её здоровья. Хотя… Может, это и есть достойная причина просить прощения?