Прошли минуты - хотя казалось, что часы, - и спуск стал ощутимо мягче и плавнее. Далеко внизу показались темные очертания земли, стремительно приближавшейся к ним. Такой же пустынной, голой и каменистой, как и у города, наверху. Затем, наконец, рельсы приникли к почве, уклон кончился, и подъемник стал постепенно замедляться.
В тот момент, когда Длань Богини коснулась земли, по обе стороны от рельсов возникли темные мрачные силуэты. Видимо, механизм каким-то образом заставил активироваться систему освещения, потому что вскоре начал загораться редкий свет.
Скорость замедлилась настолько, что Магрейн, наконец, получил возможность нормально оглядеться.
Темные силуэты принадлежали двухметровой высоты статуям, выполненным в виде укутанного в плащ человека. Все они лицами, скрытыми под капюшонами, были повернуты к рельсам, а в руках держали фонари. Загорелась лишь редкая часть из них, причем не симметрично. То по два слева, то по три-четыре справа, а затем следовали участки, где подъемник снова погружался в темноту, еще более плотную за счет того, что глаза уже успевали привыкнуть хоть к какому-то освещению.
Чем дальше от скалы они отдалялись, тем меньше статуи походили на людей. Отбитые руки и головы, бесформенные туловища - сложно было понять, кто-то так изуродовал фонари специально, или они просто разрушились под действием естественных, природных причин. Когда-то, наверное, это выглядело впечатляюще, особенно с учетом того, что данж, видимо, должен был быть именно ночным. Но даже сейчас глазам открывалось воистину завораживающее зрелище.
Ветер, свирепствующий наверху и бросавший в лицо каменную пыль, здесь почти не ощущался. Зато начал чувствоваться запах ржавчины, сырого металла и чего-то неприятно кислого.
Наконец подъемник остановился окончательно, угрожающе скрипнув на прощание. Эмберхарт спрыгнула первая, довольно ловко выбрав самую плоскую часть грунта под ногами. На этот раз Магрейн сообразил быстрее. Ловко перемахнул через бортик, приземлился, чуть было не прикусив язык, и приготовился подавать дамам руку.
... Чтобы в итоге спускать с подъемника лишь побледневшего Сайи.
- Вот мы и на месте!
***
Системное уведомление о том, что они входят на территорию Западного леса появилось минут через пятнадцать ходу.
Они двинулись перпендикулярно рельсам, и уже очень скоро местность вокруг начала трансформироваться. Сначала камень сменился мягкой, податливой почвой, в которую нога погружалась почти по щиколотку. Затем в следах, оставленных в земле, стала проступать влага. По старой доброй привычке, впереди возникла темная и бесформенная громада, которая начала приобретать очертания лишь когда компания приблизилась вплотную.
Сначала Магрейн подумал было, что это тоже камни, как было в Северном лесу. Только на этот раз тянущиеся не вниз, а в ширь. Но потом понял, что это определенно не камни. То, что он принял сначала за единые плиты, оказались плотно прижавшимися друг к другу головками грибов.
Некоторые из них выглядели обычными - толстые ножки, конусовидная широкая шляпка. Другие приобретали воистину чудные и сложноописуемые формы. Шарообразные и плоские, как наросты, вывернутые наружу и распускающиеся стрелками вместо шляпок, медузообразные и похожие на длинные высокие башни.
Часть грибов едва заметно, мягко фосфорировала, часть светилась ярким, насыщенным цветом - преимущественно синих и голубых оттенков. Желтоватые и насыщенно красные и вовсе пульсировали, будто повторяя биение человеческого сердца. Пугающее сравнение казалось реальным и от того, что медузообразные красные казались полупрозрачными и пронизанными целой сеткой тонких капилляров.
Чем глубже они заходили, тем крупнее становились синие грибы. Они имели больше всего сходства с привычными землянину, за исключением, разве что, размеров. И синего свечения. И отростков, исходящих из ножки у самого верха и подпирающих шапочку будто дополнительными опорами-ветками.
Со временем влажный грунт под ногами стал плотнее и суше, покрылся мягким слоем пестрого бордового мха. Вместе со мхом появился запах, кисло-сладкий, насыщенный, и вездесущие, кажется, светлячки. Временами им на пути попадался ручеек, но девушки обходили воду стороной. Они придерживались того, что, в принципе, с некоторой натяжкой можно было назвать тропой, и что выглядело скорее как проплешины во мху, в других местах более густом и насыщенным цветом.
Лес казался совершенно волшебным и абсолютно безопасным. Кроме ядовитых грибов, которые вполне возможно могли существовать в этой экосистеме, да светлячков, больше опасности Магрейн не наблюдал. Но он все-таки старался выполнять рекомендацию Боруса. С дороги не сходить, внимательность не терять.
Эмберхарт знала, куда идет. Ее шаги были уверенными и спокойными. Другие девушки, хоть и явно прибывшие сюда не впервые, все же не могли удержаться о того, чтобы не поглядывать по сторонам. Иногда с восхищением, иногда с опаской. Сайи выглядел спокойным, но его нервные движения выдавали правду. Он чувствовал себя здесь не в своей тарелке.
Чем дальше они заходили, тем сильнее становился кисло-сладкий запах, гуще заросли и насыщеннее мох.
«Получен 2 уровень навыка Лесной житель» - вдруг сообщила система, и с глаз Магрейна будто кто-то снял слой защитного фильтра.
Среди грибов, у самой земли, он стал различать странное растение. Фиолетовое, с длинной тонкой ножкой, увенчанной шариком, оно колыхалось на отсутствующем здесь ветру. Присмотревшись, Магрейн понял, что растение не просто бесцельно шевелилось, оно двигалось, поворачиваясь вслед идущим. И если нога оказывалась слишком близко к фиолетовым зарослям, стебельки стремительно бросались к ней, ударялись о плотную кожу сапога, растерянно отступали, и предпринимали новую попытку.
Ощущение было пугающим. Это растение с каждой минутой все больше напоминало щупальца слепого монстра. Его антенны-усики, которыми оно трогало проходящих мимо двуногих, расценивая их как потенциальную добычу, заставляли проступать мурашки на коже.
Магрейн поежился. Странно, зачем создатели Игры разработали подобное странное место, столь отдаленно напоминавшее земную флору, которую они собирались воссоздать на Тарките. Для чего приучать игрокам к подобным локациям, если главная суть терраформирования заключалась именно в том, чтобы приспособить человека к новой Земле, пусть и немного видоизмененной? Да и сами эти растения вызывали странные подозрения. Такая крупная добыча, как человек, явно была им не по силам, а вот светлячков, наоборот, щупальца определенно игнорировали. Так на кого же был тогда рассчитан этот хватательный рефлекс? Не для антуражности же, в самом деле?
Хотя нельзя было не признать - лес обладал особой красотой и выглядел живым, самым настоящим, а не фильтром, наложенным компьютерными программами на пустынные пейзажи реальной планеты.
Впрочем, чем дальше, тем больше походило на то, что он все же щелкает клювом, полностью увлекшись окружающими его живописными красотами. Между тем компания уверенно продвигалась вперед, следуя за Эмберхарт и еще одной девушкой, обозначенной системой как «картограф». Миниатюрное телосложение и короткие черные волосы, заправленные за аккуратные маленькие ушки, делали ее похожей на эльфа, особенно в подобном антуражном месте. Вот только ник ее казался странным - Сель Ера. Впрочем, как говорится, на вкус и цвет.
Сель Ера едва доставала макушкой до плеча высокой Эмберхарт, а та ростом могла поспорить с самим Магрейном. Идущие рядом, девушки составляли разительный контраст. Смуглая кожа Сель казалась особенно темной рядом с неожиданно светлой у Эмбер, черные короткие волосы почему-то выглядели более женственной прической, чем пушистый растрепанный рыжий хвост, длинной почти до талии. И даже голос редко говорящей картографа звучал мягче и приятнее для слуха, чем звонкий тон охотницы, наполненный язвительными интонациями.