Марчмэйн отошел назад, с удовлетворением разглядывая дело своих рук.
— Индивидуальность — моя сильная сторона, крошка. Я — мастер альтернатив. Я заставляю души литься, словно вода, из одного тела в другое. Долой неизменное и постоянное! Все течет!
Кто-то пронзительно вскрикнул. Мою руку словно заперли в туманной световой глобуле, в которую превратились Тэнзи и все остальные. Я высвободил пальцы и оглянулся. Стрижающие имплантаты отчаянно жгли кожу. Женский голос завизжал от боли. К нему присоединился мужской. Я видел, что Тоби удерживает Schwelle открытым; он стоял на пороге, готовый в любую секунду то ли сбежать, то ли позвать на помощь. Шар из рассеянного света погас. Обнаженные мужчина и женщина — совсем подростки — спотыкаясь, вскочили со столов, на которых лежали Мириам и ее супруг, и бросились друг к другу, обнимаясь, целуясь, рыдая, ощупывая, точно внезапно прозревшие слепцы, пытающиеся соотнести новый дар с привычными ощущениями. Исполненный смущенной скорби, я отвернулся от них и увидел два неподвижных иссохших трупа на других столах. Наклонился над изнуренным восковым лицом Тэнзи, всмотрелся в ее закрытые глаза. Затем поцеловал тонкие мертвые губы. Умерла. И — в то же время — осталась жить.
— Август?
Молодая женщина повернулась ко мне с влажно сияющими глазами, протянула руки. — Август. Мое любимейшее дитя.
Я недоверчиво уставился на нее, глубоко внутри понимая, почему ушли Тэнзи и мой старый говорящий пес — которых я никогда не встречал до исчезновения родителей — присматривавшие за мной после смерти Анжелины и Дрэмена. Однако мои бессмертные родители, конечно же, и не думали умирать, само собой, не погибали в авиакатастрофе над Таиландом или от нападения эмоционально нестабильных К-машин, зачищающих вселенные — и, естественно, не выбывали из Состязания. Они просто спрятались, затаились у всех на виду, стали выдуманными сущностями, понятия не имевшими, кто они такие на самом деле.
— Мама, — прошептал я, смущенно вступая в ее прекрасные обнаженные объятия. Мой отец — по виду моложе, чем я сам — горделиво и прямо стоял чуть поодаль, одобрительно кивая.
Она сказала:
— Зови меня Анжелина, дорогой. А это, конечно же, Дрэмен. Боже, как ты вырос!
— С возвращением, старые пройдохи! — раздраженно сказал Марчмэйн. — Кстати, если вы не заметили, именно я сделал всю грязную работу. Эй, Тоби, что ты стоишь на месте? Давай созывай совет! И осторожней там со Schwelle, не прищеми себе задницу!
Тоби не шелохнулся, только отвел взгляд от возрожденной пары:
— Что ты имел в виду под семафором?
— Вселенная есть вычисление, — ответил я, — разве не в это вы 1зсе верите? Разве, как утверждает ваш Онтологический институт, не это лежит в основе основ истины реальности?
— О господи, теперь он заделался в философы! — закатил глаза Марчмэйн. — Да парень прямо-таки настоящий эрудит! В свободное от работы время. Кстати, вы двое, наверное, страшно голодны, так почему бы нам…
— Тэнзи могла производить свои психические чтения только в определенное время дня или ночи, которое смещалось на четыре минуты каждые двадцать четыре часа.
— Местное звездное время! — мгновенно сообразил Тоби. — А вовсе не солнечное. Следовательно, нечто относительно стабильное на фоне фиксированных звезд включало ее дар. Если, конечно, полагать, что у нее действительно был какой-то дар, — он бросил равнодушный взгляд на мертвую пожилую леди. — Учитывая, что она сама являлась артефактом нашего любимого братца Марчмэйна…
— Нет! — воскликнул я. — Господи, ведь это очевидно, все это время факты были прямо у меня под носом! И Джан даже сказала мне об этом, только сама не заметила главного. Она назвала это… — я порылся в воспоминаниях, — онтологическим источником доступа в полях вероятности. И что-то выключало его, а вовсе не наоборот!
— Окно доступа Тэнзи открывалось, когда созвездие Сагиттариус стояло на горизонте, — кивнула моя мать. — На вид ей было не больше шестнадцати.
Сагитт… Мой мозг пискнул. Быть того не может. Название К-машинной Библии?! Я коснулся тоненькой книжицы в нагрудном кармане. Это что, радиоастрономический жаргон — «SgrA*»? Святые небеса, а почему бы и нет? Они не могли не знать об этом! Я испытывал смущение и возбуждение одновременно и хотел кусать ногти от досады.
— Полагаю, звезда Ксон находится там же, где Сагиттариус?
— В пяти парсеках от Земли, — сказала Анжелина, — если наблюдать с Земли — как раз в том созвездии. Мы долгое время считали, что радиоактивным источником является Сагиттариус А. — Увидев, что я нахмурился, она добавила: — Черная дыра в центре галактики. Она поглотила миллионы солнц, но стрижающая окклюзия — не ее рук дело.