Выбрать главу

— Я не могу разрешить тебе любить меня по-настоящему, — выдохнула она, когда он принялся работать языком, — во всяком случае, пока ты не покажешься врачу. Не хочу ничего подхватить.

У себя в номере Линда торопливо собирала вещи. Она окаменела от злости и отвращения. И то, и другое адресовалось Полу. Любовник. Отважный мужчина. Да он едва не обделался от страха.

Она снова прокрутила в уме события вечера: вечеринка, где все веселились, все старались оттянуться от последних событий, потому много пили, и, когда они с Полом вернулись в номер, оба были здорово навеселе. Они даже не стали заниматься любовью. Поцеловались на ночь, пригрелись и заснули. Как старая женатая пара.

Следующее, что вспомнила Линда, это руки на ее обнаженной груди, которые мгновенно отдернулись, и визгливый голос завопил:

— Кто ты такая, черт побери?

Проснулся Пол, включил свет и в ужасе отпрянул, разглядев женщину, присоединившуюся к ним в постели. Он произнес только одно слово: „Мелани!" Этого Линде оказалось достаточно. Молча она слезла с постели, нашла свою одежду и отправилась в ванную комнату одеваться.

Что еще сделать, она не знала. Пол оторопело молчал, а тощая блондинка, его жена, визгливо осыпала его ругательствами.

Пол молчал, когда Линда вышла из ванной. Блондинка уставилась на нее, начала что-то говорить. Но Линда не стала ждать, она постаралась побыстрее уйти. И когда она оказалась в собственном номере, то неожиданно увидела всю сцену в другом свете.

Какого черта? Разве она потаскушка? Она уже давно любовница Пола. Он клянется ей в любви. И тем не менее он не произнес ни одного слова. Он никак не попытался защитить ее.

Да, она могла понять, что все произошло неожиданно. Но это произошло. И в этой ситуации он мог бы повести себя как мужчина.

Она мрачно закончила упаковывать вещи. Ей вовсе не хотелось оставаться и слушать его объяснения. Она улетит в Нью-Йорк первым же рейсом, а Пол Кинг пусть застрелится.

Эван проснулся от телефонного звонка. Спал он все равно плохо. Как можно спать нормально втроем в одной постели? Глория лежала посредине, прямо на покрывале, полностью одетая и все еще в отключке. Плам примостилась с одной стороны. Ее жирное тело было только наполовину прикрыто простыней. Она лежала на спине и громко храпела. Эвану осталось не больше трех дюймов с другой стороны. Он чувствовал себя препогано, рука болела, тело затекло.

Он облизал пересохшие губы и взял трубку. Отец не стал тратить слов впустую.

— Немедленно выкини этих двух задрыг из своей комнаты, если они до сих пор там. Приведи себя в порядок и поднимайся ко мне. — После короткой паузы он вздохнул и добавил: — Твоя мать здесь.

Черт возьми! Эван виновато посмотрел на двух спящих девиц. Его мать! Если она узнает…

Он не представлял, с чего начать. Будить их. Одеваться. Прятаться.

Эван побежал в ванную, взглянул на свое пятнистое лицо, вернулся в комнату, принялся трясти Плам, которая только застонала и перевернулась на другой бон.

В отчаянии он схватил Глорию за плечи, и та внезапно села, испугав его.

— Какого черта? — пробормотала она.

— Моя мать, — объяснил он, от страха не владея своим голосом, — она здесь. Она с моим отцом, она здесь.

— Ну и что? — спросила Глория, ядовито поджав губы.

Эван потерял дар речи. Он полагал, что Глория отреагирует так же, как и он. Он думал, она вскочит, оденется, разбудит Плам и уберется вместе с ней к чертям собачьим из его комнаты.

Глория же снова улеглась. Глория собралась снова заснуть.

— Вы должны уйти, — быстро проговорил Эван. — Если мать спустится, увидит вас…

— Ну и что? — повторила Глория еще более ядовитым тоном, чем в первый раз. Ей явно не понравилось, что ее разбудили.

— Она придет в бешенство, — промямлил Эван заикаясь.

— И отберет у тебя игрушечный поезд, так? — насмехалась Глория. — Нашлепает нехорошего мальчика по попке?

Эван покраснел, отчего еще заметнее стали прыщи.

— Блин! — воскликнула Глория с отвращением. — Просто ты такой же, как и все. Получил свое удовольствие, а теперь мы должны выматываться! — Она пнула Плам. — Просыпайся, толстуха, нас опять выкидывают. — Она сползла с постели и, прежде чем скрыться в ванной, с горечью взглянула на Эвана.