– Что я могу сказать тебе, Эл? Мы можем только идти дальше.
– Знаю.
Было страшно жарко, и они старались прилечь в тени. Эл позволил себе расслабиться, а Даллас поделилась с ним последними орехами и сахаром. Теперь оставались только три банки икры. К счастью, можно было пить из реки, так что с водой проблем не было.
Поль ничего не ел. Даллас сумела дать ему лишь несколько глотков воды. Дрожь прекратилась, но кожа горела. Он был в горячечном бреду.
Эл не знал, сколько проспал. Как и другие, он находился в сомнамбулическом состоянии. Глаза закрыты и думается с трудом.
Он начинает слабеть… Трудно просто поднять руку.
Эл понимал, что нужно двигаться, нельзя останавливаться, пока светло. Фактор времени очень важен. Идти, пока светло, и отдыхать ночью.
Эл открыл глаза и увидел обезьян. Их было восемь. Животные катались и играли на ветках.
Он осторожно потянулся к пистолету и встал.
Обезьяны тоже двинулись, но Эл пошел за ними.
Они перемещались по деревьям с берега реки в густые заросли джунглей.
Боже, сколько он не стрелял? Десять лет? Или двадцать?
Эл вспомнил: когда ему было семнадцать. Ярмарка, девушка на одной руке и ружье в другой. Он тогда стрелял по мишеням, на которых были изображены попугаи, вращающиеся по кругу. И выбил шесть из шести. Он выиграл розового медведя, а потом в машине взял свой приз у девушки.
Эл отчетливо видел эту картину сейчас.
Он поднял маленький пистолет и выстрелил в голову обезьяны. Издав человеческий крик, она упала с ветки, а остальные обезьяны тут же исчезли. Эл не убил ее, просто ранил. И маленькое, похожее на ребенка существо смотрело на него вопросительным взглядом.
Эл ненавидел себя за то, что сделал, но прикончил обезьяну ударом по голове и отнес еще теплое тельце на стоянку.
Даллас и Эван не спали. Они с любопытством смотрели на него.
– Ты убил ее? – спросил Эван.
– Нет, – отрезал Эл. – Она упала с дерева прямо с пулей в голове!
– Но как ее можно есть? – продолжил Эван. – Она вся в волосах.
– Вот и сними шкуру, – сказал Эл. – Ты ведь изучал биологию в школе?
– Да… Но я никогда не снимал шкуру с обезьян.
– Поучись теперь.
Эван скорчил гримасу, вытащил перочинный нож, который ему подарил Эл, и с отвращением принялся за дело.
Они успели поджарить обезьяну на костре до темноты. Эл разжег огонь одной из драгоценных спичек. Было почти вкусно. Мясо напоминало кролика.
Поль до сих пор не мог есть. Но для всех остальных полный желудок показался настоящей роскошью.
Эл был горд. Он достал еду, его сын приготовил ее, и все насытились. Приятное чувство – сознавать, что он помогает людям выжить.
Эл хорошо спал и рано проснулся, а над головой кружили самолеты.
Целых три. Но пролетели они слишком быстро и слишком высоко.
Он не будил остальных. Зачем будоражить понапрасну? Самолеты не могут заметить их. Может, наконец, поиски все же начались и за ними пришлют спасателей, которые пойдут по джунглям пешком?
Эл в сотый раз размышлял о том, насколько далеки они от цивилизации. Даллас говорила, что индейские племена живут на Амазонке. А они ведь охотники и торгаши.
Он чувствовал себя лучше, чем раньше. Было воскресенье. Всего девять дней в джунглях. Но они казались вечностью. Шесть дней ожидания в проклятом самолете и три дня пешком.
На ветку присел попугай, он наблюдал за Элом похожими на бусинки глазами. Интересно, какое мясо у попугая…
Где-то рядом проползла огромная змея. Он научился не обращать на них внимания, потому что близко змеи не подползали. Важно не наступить на них.
Многочисленные мухи и комары перестали беспокоить его. Они стали привычными. От их укусов страдала только Кристина. Ее руки были в ужасном состоянии.
Поль открыл глаза и пробормотал:
– Что случилось, где мы? Я ничего не помню.
Брат выглядел истощенным. Глаза запали, а руки ослабели настолько, что еле держали чашку с водой, которую подал Эл. Но как и предсказывала Даллас, температуры не было.
Эл объяснил брату, что он был болен и что они уже скоро доберутся до места.
– Как я дошел сюда? – спросил Поль.
– Он нес тебя, – гордо сказал Эван, который вмешался в разговор и показал пальцем на отца.
Поль смотрел на Эла.
– Я не нес его, – растерялся Эл. – Просто помогал идти.
– Мой брат – герой, – шутливо сказал Поль, но его голос был похож на шепот. Однако он улыбнулся и пожал руку Элу. – Спасибо, брат.
Эл отвернулся.
– Я у тебя в долгу.
Даллас подбадривала всех и помогала подготовиться к тяжелому дню. Медикаменты таяли. Последний антисептик она нанесла на руки Кристины и на сгоревшее лицо Эвана.
Мозоли и ссадины, а они были у всех – она перевязала тряпками.
Наконец-то проснулся и Берни. Он оттолкнул Даллас, когда она хотела осмотреть его рану.
– Со мной все нормально, – отрезал он. Но толстяк выглядел ужасно. Щеки покраснели, глаза слезились и наполнились кровью. Даллас боялась, что он сляжет с лихорадкой, а нести Берни будет невозможно. Они двинулись в путь, пробираясь по тернистой тропе и зарослям, казавшимся непроходимыми. Наконец, Эл предложил пройти какую-то часть пути по воде. Там прохладнее, а течение поможет им быстрее двигаться. Они шли уже час, когда Эл заметил крокодилов. Огромные покрытые грязью страшилища направлялись с противоположной стороны реки и лениво поплыли по направлению к ним.
– Выбирайтесь из воды! – закричал Эл. – Крокодилы! Ради Бога, двигайтесь!
Берег был покрыт глиной. Он оказался очень скользким и значительно более крутым, чем когда они входили в воду.
Элу удалось сразу же выбраться, он схватил за руку Поля и вытащил его.
В это же время Эван помог Кристине и быстро последовал за ней.
Даллас удалось двигаться довольно быстро, но Берни, чье толстое тело было наполовину в воде, словно парализовало от страха.
– Давай, Берни, давай! – кричал Эл, он спрыгнул в воду и протягивал ему руку.
Даллас наклонилась и схватила Берни за руку, стараясь вытянуть его.
– Двигайся, Берни, двигайся! – вопила она, с ужасом наблюдая, как аллигаторы приближаются все ближе и ближе.
Берни тщетно пытался вылезти, но грязь была настолько скользкой, что он упал назад и чуть не потащил за собой Даллас. Из-за резких движений рана на груди открылась. Рубашка намокла от крови, но он старался подняться на ноги и выбраться из воды.
Подоспевший Эл схватил Берни за руку и потащил… Но запах крови привлек крокодилов, они ринулись на жертву. Эл тащил с одной стороны, а огромные рептилии – атаковали с другой. Гигантские челюсти сомкнулись на ноге Берни. Он завопил от боли, а крокодил потащил его в мутную воду.
Эл не смог удержать Берни.
Онемев от ужаса, они наблюдали, как толстяка затащили на середину реки. Он кричал и отчаянно вырывался.
– Неужели мы ничего не можем сделать? – умоляла Даллас – Боже! Мы должны что-то сделать!
Было уже поздно. Крокодилы сообща набросились на жертву. Берни исчез под водой. Больше он не всплывал.
Сжавшись вместе, они прождали долгие часы. В конце концов, крокодилы лениво уплыли и вылезли на другом берегу, чтобы отдохнуть на солнце. От Берни ничего не осталось. Словно его никогда и не было на земле.
– Нет смысла оставаться здесь, – наконец сказал Эл. Ему страшно не хотелось произносить это вслух. Ведь от крокодилов их отделяла лишь узкая река. А если бы они решили переплыть ее…
Кристина плакала. Эван обнял ее, и девушка подняла на него усталые глаза.
– Я хочу домой, – просто сказала она.
– Мы обязательно доберемся, – успокоил Эван. – Не беспокойся.
Остаток дня прошел, как в тумане. Словно слепые, они шли за Элом, пробираясь сквозь непроходимые заросли. Люди боялись даже взглянуть на реку. Комары и солнце сводили с ума. Все боялись наступить на змей.
Ветки мешали идти и иногда приходилось ступать в воду, чтобы обойти гнилое дерево, преграждавшее путь.
Эл, шедший впереди, был начеку. В трагедии он винил только себя. Это он предложил пойти по воде. Если бы они не вошли в реку, крокодилы бы не набросились.