Пит опустил МВ-3 и осторожно поставил ее на прежнее место. В любом случае эта винтовка не предназначалась для уничтожения людей. По замыслу конструкторов, ее крохотные А-патроны должны были пробивать броню советских танков ТЛ-90. Пит вспомнил учебные фильмы, которые им показывали офицеры Шестой армии. Вот бы снова увидеть города тех дней, подумал он. Потоки людей на тротуарах и «человеческое море» на площадях. Я не знаю, кто начал первым бойню — китайцы или нет… Но мы должны возродить то доброе время.
Я салютую тебе, Бернхард Хинкель, язвительно подумал он. Гуманный изобретатель безболезненного и совершенного оружия. Да, ты был прав: оно не вызывало боли. Мы ничего не чувствовали и даже ничего не подозревали. А потом…
Им пришлось развернуть массовую кампанию по удалению хайнсовой железы, и их усилия не пропали даром. Фактически только благодаря этому люди выжили до сей поры. Но вторичным эффектом операции стала стерильность мужчин и женщин. Дети рождались редко и лишь при определенной комбинации генов. По теории, зачать ребенка могла каждая супружеская пара, однако на практике детей имели только некоторые семьи. Например, детей за его окном…
По тротуару двигался автокомбайн, собиравший мусор и подрезавший траву на газонах. Весело посвистывая, агрегат проехал по одной стороне улицы, затем — по другой. На какое-то время его ровное гудение заглушило голоса детей. Автоматизированная машина остановилась и, выдвинув псевдоконечности, бережно полила куст камелии.
В этом пустом городе всегда будет порядок, подумал Пит. Вернее, в почти опустевшем городе. Согласно последней переписи населения в Сан-Рафеле проживало около дюжины небоссов.
Позади автокомбайна двигался второй механизм — еще более сложный, чем первый. Он походил на огромного двадцатиногого жука и, проезжая по дороге, источал из себя горячий воздух и вонь разложения. Пит знал, что этот агрегат отстраивал разрушенные здания и ремонтировал поломки коммунальных систем. Он не только заживлял и перевязывал раны города, но и устранял износ домов, прежде чем тот становился заметным. А для чего? Вернее, для кого? Хорошие вопросы. Возможно, вугам нравилось смотреть со спутников на Землю и видеть не руины, а опрятные города чужой цивилизации.
Затушив сигарету, Пит прошел на кухню, чтобы приготовить завтрак. Он не появлялся в этой квартире несколько лет, но знал, что за дверью холодильника на вакуумных присосках найдется все необходимое: бекон и яйца, молоко и джем, отличный свежий хлеб. Прежде здесь жил Антонио Нарди — бывший босс Сан-Рафела. Уезжая отсюда, он, конечно же, не думал, что проиграет этот город Питу и больше никогда не вернется в свой дом.
Мысль об Игре заставила Пита позабыть о завтраке. Он включил видеофон и озабоченно произнес:
— Я хочу связаться с Уолтером Ремингтоном.
— Будет сделано, мистер Сад, — ответил видеофон.
Экран засветился, и на нем появилось изображение постного вытянутого лица Ремингтона. Он со скукой посмотрел на Пита. Уолт даже не успел побриться. Щетина покрывала его челюсти, а глаза — небольшие, с красным ободком — выглядели отекшими и заспанными.
— Привет.
— Ты что так рано? — проворчал Ремингтон.
Он все еще был в пижаме.
— Помнишь, что случилось прошлым вечером? — спросил его Пит.
— А-а, да, конечно.
Уолт зевнул и пригладил торчавшие в беспорядке волосы.
— Я проиграл тебе Беркли. Понять не могу, почему поставил этот город на кон. Ты же знаешь, я считал его своей резиденцией.
— Да, знаю, — ответил Уолт.
Пит сделал глубокий вдох и предложил:
— Я отдам тебе за него три города на Взморье — Росс, Сан-Рафел и Сан-Ансельмо. Мне хочется вернуть его обратно. Я привык там жить.
— Ну и живи, если хочешь, — ответил Уолт. — Только не как владелец.
— Нет, я так не могу, — сказал Пит. — Мне надо обладать им. Я же не какой-нибудь небосс. Кончай, Уолт! Ты все равно не будешь там жить. Я тебя знаю. Ты всегда считал Беркли слишком холодным и туманным городом. Тебе по нраву жаркий климат таких долин, как Сакраменто. Или твоего любимого Уолнат-Крик.
— Это верно, — согласился Уолт. — Но… Я не могу вернуть тебе Беркли.
И тут он признался:
— У меня его больше нет. Когда прошлым вечером я прилетел домой, ко мне явился маклер. Даже не спрашивай, как он узнал о результатах нашей Игры. Этот ловкач с Востока пронюхал, что я выиграл у тебя Беркли. Мне кажется, он работает на ассоциацию Мэтта Метронома. — Уолт нахмурился и замолчал.
— Так ты отдал им Беркли?