Рейс представил Геббельса в квартире какой-нибудь шикарной кинозвезды, с пренебрежением глядящего в окно на грохочущую сапожищами солдатню. Нет, этот Kerl[84] не испугается. Будет стоять со своей знаменитой ухмылочкой… левой рукой лаская дамскую грудь, а правой строча статейку для ближайшего выпуска Angriff.[85]
В дверь постучал секретарь, прервав раздумья Рейса.
– Прошу прощения. Опять звонит Кройц фон Меерс.
Консул поднялся, подошел к рабочему столу и взял трубку.
– Рейс слушает.
В ответ – голос шефа СД с густым баварским акцентом:
– Что-нибудь слышно об этом типе из абвера?
Вопрос фон Меерса застал Рейса врасплох.
– Ммм… – промычал он. – По моим сведениям, сейчас на Тихоокеанском побережье трое или четверо «типов из абвера».
– Я о том, который на прошлой неделе прилетел рейсом «Люфтганзы».
– А! – Прижав телефонную трубку плечом к уху, Рейс достал портсигар. – Он к нам не заходил.
– Что он сейчас делает?
– Черт, ну откуда мне знать? Спросите у Канариса.
– Давай-ка лучше звякни в МИД, попроси их связаться с Канцелярией, а те пускай прижмут Адмиралтейство и потребуют от абвера либо отозвать своих людей, либо сообщить нам, какого черта им здесь нужно.
– А вы не можете сами это сделать?
– По-твоему, у меня других забот нет?
«Ну, ясно, прозевали абверовца, – решил Рейс. – Кто-то из ведомства Гейдриха велел им глаз не спускать с парня, а тот отделался от “хвоста”. И теперь я должен вытаскивать их из дерьма».
– Если придет, я кого-нибудь к нему приставлю, – пообещал Рейс.
И подумал: «Интересно, с какой стати он должен сюда явиться?»
– Он прибыл под чужой фамилией, это как пить дать, – угрюмо произнес Кройц фон Меерс. – Под какой – мы не знаем. Ему лет сорок. Капитан. Аристократическая внешность. Настоящее имя Рудольф Вегенер. Он из Восточной Пруссии, из старинного дворянского рода. Возможно, поддерживал фон Папена в Системцайт.[86]
Рейс поудобнее устроился за столом. Фон Меерс зудел:
– Будь моя воля, я бы давно урезал флоту бюджет, чтобы эти дармоеды-монархисты не лезли…
Положив наконец трубку, Рейс с облегчением вздохнул и уселся завтракать. Булочка успела остыть, но кофе в кофейнике остался горячим. Выпив чашку, Рейс снова взял газету.
«И так без конца, – вздохнул он, мысленно возвращаясь к разговору с Кройцем фон Меерсом. – Этим типам ничего не стоит позвонить и в три часа ночи – ведь в СД дежурят круглосуточно».
Приоткрылась дверь, появилась голова Пфердхофа. Увидев, что Рейс закончил телефонный разговор, секретарь сообщил:
– Только что звонили из Сакраменто. У них там паника. Оказывается, по улицам Сан-Франциско разгуливает живой еврей.
Они посмеялись.
– Да ладно, – сказал Рейс, – позвони им, пусть успокоятся и пришлют на него бумаги. Что еще?
– Соболезнования.
– Много?
– Не очень. Если хотите прочитать, они у вас на столе. Я уже разослал ответы.
– Сегодня в час дня у нас встреча с бизнесменами, – сказал Рейс. – Мне нужно подготовиться.
– Я вам напомню, – пообещал Пфердхоф.
Рейс устроился в кресле поудобнее.
– Хочешь пари?
– Только не по поводу решения Партай. Вы об этом, полагаю?
– Изберут Вешателя.
Помявшись, Пфердхоф сказал:
– Гейдрих достиг своего потолка. Таких, как он, ни за что не допустят к прямому руководству партией – их слишком боятся. При одной мысли об этом у партийных тузов волосы встают дыбом. Не пройдет и получаса после отъезда первого эсэсовского автомобиля от дома на Принцальбертштрассе, как сложится мощная коалиция. Финансовые воротилы вроде Круппа, Тиссена…
Он умолк. В кабинет вошел шифровальщик с конвертом.
Это была срочная радиограмма, расшифрованная и отпечатанная на машинке.
Прочитав ее, Рейс увидел вопросительно-нетерпеливое выражение на лице Пфердхофа. Рейс скомкал листок, опустил в глиняную пепельницу и щелкнул зажигалкой.
– По их сведениям, к нам инкогнито направляется японский генерал Тедеки. Вот что, поезжай-ка в публичную библиотеку и полистай японские военные журналы, может, наткнешься на его фото. Особенно не светись. У нас здесь вряд ли найдутся сведения о нем. – Рейс встал, направился было к набитому папками шкафу, но передумал. – В общем, собирай любую информацию. В библиотеке должны быть статистические отчеты, не поленись заглянуть. Может, ты хоть что-нибудь о нем помнишь?
– Кое-что помню. Большой забияка. Сейчас ему, наверное, лет восемьдесят. Кажется, он отстаивал японскую космическую программу, которая потом с треском провалилась.
86
Sistemzeit («Системное время») – так в Германии называли Веймарскую республику, созданную на основе Версальской системы пактов и договоров.