Тихое поскуливание предупредило меня о присутствии Дворняги, когда он ткнулся носом в дверь, и я заставила себя сесть, используя лунный свет, чтобы осмотреть комнату, и нахмурилась, когда мой взгляд упал на кресло, которое, клянусь, не стояло так близко к кровати прошлым вечером. Оно стояло в углу возле балконных дверей, но я могу поклясться, что в последний раз, когда я его видела, оно было направлено на вид, а не на мое спальное место.
Я покачала головой и забила на кресло, поворачиваясь, чтобы встать с кровати, и обнаружила высокий стакан воды, ожидающий меня там, где стояла моя полупустая бутылка вина, когда я видела ее в последний раз. Кроме того, рядом с парой толстых носков лежала пара обезболивающих. Я нахмурилась при мысли о том, что кто-то из них мог войти сюда, пока я спала, но отмахнулась от этой идеи, решив принять таблетки, осушить стакан воды, а затем натянуть носки на свои замерзшие ноги. Моим ногам всегда было холодно, особенно по ночам, и больше всего мне было грустно оставить позади у Шона свою коллекцию пушистых носков. Это было глупо, но в том, чтобы найти любимую пару носков, было что-то сакральное, сравнимое с любовью, которую я испытывала к своей утраченной кофейной кружке. Cest la vie и все такое, но, черт возьми, я хотела бы, чтобы он похоронил меня с несколькими моими любимыми вещами. (Прим.: Cest la vie — Такова жизнь)
Один из парней явно помнил, как я бесчисленное количество раз жаловалась на то, что у меня мерзнут ноги. И я не была уверена, как к этому относиться. С одной стороны, это можно рассматривать как нечто милое, но с другой — это заставляло меня еще больше задуматься обо всем том дерьме, которое произошло между нами. Если их волновало, что у меня мерзнут ноги, то почему их никогда не волновало, где я нахожусь и что делаю со своим жалким подобием жизни?
Я выскользнула из кровати, а затем из комнаты, а Дворняга побежал впереди меня, сосредоточившись на кухне, которая располагалась вниз по лестнице и в дальнем конце коридора. Мой взгляд скользнул по трем закрытым дверям, за которыми находились спящие парни, и мне пришло в голову, что именно сейчас была идеальная возможность начать кое-какие поиски.
Я бесшумно проскользила по деревянному полу в носках, направляясь вслед за Дворнягой, и вошла в кухню. Маленькая белая собачка добралась до раздвижных дверей, ведущих к бассейну, но неудивительно, что, попробовав открыть их, я обнаружила, что они надежно заперты и нигде нет никаких признаков ключа.
Я надулась, оглядываясь по сторонам, прошла через дом к входной двери и предприняла эту тоже бесплодную попытку, прежде чем вернуться к довольно отчаянно выглядящему Дворняге с нахмуренным взглядом. Я могла бы пойти и разбудить кого-нибудь из парней, сказать им, чтобы они выпустили его, пока он не нагадил на ковер или…
Мои губы скривились в ухмылке, когда я заметила огромный папоротник в горшке в одном из углов комнаты, и я подобрала Дворнягу, прежде чем усадить его на замлю вокруг растения.
Малыш мгновенно задрал лапу и облегчился с тем, что я бы назвала собачьей версией довольного выдоха, и я ухмыльнулась ему, оглядывая открытое пространство.
В доме по-прежнему царила тишина, и когда мой взгляд упал на маленькую белую башню из выдвижных ящиков, стоявшую сбоку от комнаты, мне в голову пришла идея. В конце концов, нет времени лучше настоящего.
Я проскользнула через открытое пространство, оглянулась в сторону лестницы, где спали ребята, затем открыла верхний ящик. Внутри лежала пачка денег. Больше, чем я видела за чертовски долгое время, и они определенно шептали мое имя и просили меня взять их с собой, когда я буду убегать. Пока нет, любовь моя, но скоро.
Я закрыла этот ящик и открыла другой, со всякой всячиной, включая несколько ключей на кольце, но они были большими и громоздкими, не те, что я искала, и не ключи от дверей или окон в этом доме.
Я продолжила поиски, роясь в ящиках, шкафах, на полках. Везде, где только можно было найти что-то интересное или, что самое идеальное, остальные ключи, подходящие к моему.
Я кралась из комнаты в комнату, исследуя дом, и пытаясь найти что-нибудь интересное, но каждый раз натыкалась на неудачу. За кухней была запертая дверь, которую я не смогла открыть, и мне пришлось с досадой опустить руки, а перед столовой — еще одна. Когда я добралась до большой комнаты с телевизором в задней части дома, я даже проверила спинки диванных подушек. Ничего.
— Знаешь, если тебе нужно что-то конкретное, ты могла бы просто попросить, — небрежно сказал Джей-Джей, и я чуть не закричала, когда выпрямилась и повернулась к нему, обнаружив, что он стоит в дверном проеме в одних тонких шортах и больше ни в чем, а его мускулистые руки были сложены на груди, и он прислонился к дверному косяку, ожидая, когда я объяснюсь.