Я обернулся на двери, и увидел следы попыток взлома: вмятины, царапины и дыры в обшивке. Люди пытались прорваться внутрь, ведомые инстинктом самосохранения. Но хозяин бункера оказался совсем не гостеприимным. И этот факт стал последним гвоздем в крышку гроба для беженцев…
На небольшой площадке рядом с лифтом находилась смотровая вышка. Воображение автоматически рисовало картины тех событий, когда ещё зелёные юнцы лицезрели падение центрального бункера. Ночь, огни выстрелов и нечто огромное в темноте…
Котик спрыгнул с рук солдата, и, выплюнув мой артефакт, мгновенно увеличился в размерах. После чего уже тигр сжал его в зубах и положил мне на руку, не забыв поблагодарить за помощь.
– Вяч! Крис! – начал Гюрен вызывать остальных по внутреннему каналу. – Вы меня слышите? Приём!
В ответ мы услышали лишь помехи.
Имя безопасника Криса, а по совместительству второго белого тигра, резануло слух. Я не знал, насколько распространено это имя, и сколько его обладателей работают в корпорации. Но факт оставался фактом – некто Крис из администрации игрозоны создал надёжного охранника бункера – Крысиного короля. Из-за этого погибли люди. И мне было очень интересно, знает ли что-нибудь об этом мой новый знакомый белый тигр.
– Без толку! Поднимусь повыше, – бросил китаец, и направился к вышке.
Мы с Ламбертом охраняли периметр и были начеку. Здесь могли проходить тропы различных мобов в виде зверей-мутантов или ещё кого-нибудь. Тем более чёрная гора всё ещё оставалась нашей основной проблемой.
Гюрен поднялся на самый верх и радостно помахал нам руками – похоже связь восстановилась. Через пару минут он спустился и обрадовал нас хорошей новостью:
– Вяч и остальные в центральном бункере! Ждут нас.
– Запрыгивайте, парни. Время не ждёт! – позвал Ламберт, припав на колено.
Мы, конечно же, не отказались, и продолжили путь уже на тигре. Ламберт бежал очень быстро. Я и Гюрен, наученные опытом, держались за шкуру тигра, как в последний раз, от чего тот не преставал ворчать – у нас были максимально прокаченные персы, поэтому хватка была жёсткая. Стопроцентный болевой порог давал о себе знать.
Прошло минут тридцать, как мы увидели впереди руины бункера «желторотиков». Слава богу, монстр навстречу нам не попался.
– Вяч, как слышишь? – спросил я.
– Слышу хорошо. Мы видим вас. Хвоста нет. Можете быть спокойны.
Действительно, слова Баринова успокаивали. Ведь если рядом нет чудовища, то жизнь, считай, уже удалась.
– Наши все целы?
Перед тем, как Вяч ответил, прошло почти десять секунд:
– Да. Ждём вас. Конец связи.
Ответ командира мне совсем не понравился, как и остальным.
– Что-то случилось, – проговорил Ламберт, тяжело дыша. Спринт с двумя седоками на спине оказался для него не самым лёгким испытанием, но безопасник даже и не думал жаловаться.
– Здесь каждые пять минут что-то случается, – вставил свои пять копеек Гюрен. – Не паникуйте. Товарищ Вяч сразу сказал бы, если бы произошло что-то серьёзное…
Приближаясь к руинам огромного железобетонного строения, я заметил тигриные следы на сухой земле, ведущие к распахнутым металлическим воротам. И свежие лужи крови, ещё не заметённые пылью и песком. Они появлялись тут и там с промежутком в пять-десять метров, а перед воротами вообще превратились в кровавый шлейф…
– Вот дерьмо! Вяч всё-таки солгал... – выругался я, готовясь к самому худшему.
Пробираясь через завалы, поросшие травой, мы блуждали по пустынным тоннелям. При нашем появлении автоматически включалось освещение, что было хорошим знаком – системы комплекса ещё функционировали.
Толстые бетонные стены в некоторых местах были пробиты насквозь – торчала арматура. Лучи полуденного солнца, словно лазер, пробивали мрак через эти отверстия. Судя по всему, чёрный гигант решил не церемониться, пытаясь выковырять людей из, казалось бы, неприступной крепости. Если бы игроки не покинули свою базу, а остались защищать её до последнего, то может быть, бункер «желторотиков» продержался бы дольше. Но случилось так, как случилось.
Мы потратили минут десять, чтобы найти своих. К счастью, все были живы, но лейтенант Лианг лежал на спине и корчился от боли. Мужчина часто кашлял и плевался кровью. Его рука, теперь уже без повязки, была иссиня-чёрной.