— Кир, надо передохнуть.
Несколько мгновений Кир стоял, пытаясь понять, о чем тот говорит. Глаза с трудом сфокусировались на принце. Кир пошевелил запекшимися губами. Его лицо было сосредоточенным и беспредельно усталым.
— Нет, — наконец прохрипел он и, вырвав руку, пошел дальше.
Рон неодобрительно покачал головой и задумчиво сказал Иле:
— Придется тебе потерпеть, я не смогу его остановить. Он будет идти до тех пор, пока не опустится ночь или он не упадет.
— Я постараюсь, — сказала Ила. — Если может он, то смогу и я. Ему хуже, чем мне.
Рон пожал плечами и угрюмо произнес:
— Видимо, он чувствует поблизости черных воинов, поэтому он скорее умрет на ходу, чем остановится.
Ближе к вечеру, когда все дошли до полного изнеможения, Кир запнулся о корень и упал. Ила и Рон перевернули его лицом вверх.
— Не могу, больше не могу, — прошептал он виновато. Глаза его закрылись, одинокая прозрачная слеза выкатилась из-под века.
— Он убивает себя, — прошептала Ила, со страхом глядя на него.
Рон пожал плечами:
— Он знает, что мы погибнем без него. Надо сделать перевязку.
Они сняли с него куртку и размотали повязку, прижимающую руку к телу. Кир очнулся и с трудом поднял голову.
— Мазь; найди мазь в горшочке, — проговорил он, старательно выговаривая слова. — Наложи на рану.
Это усилие истощило его силы, и он снова впал в забытье. Ила промыла рану и нанесла на нее слой остро пахнущей мази, потом украдкой, убедившись, что Рон занят разведением костра, поцеловала Кира в щеку. Кир, не открывая глаз, прошептал:
— Не привязывайся ко мне, потом тебе будет плохо. Он хотел еще что-то сказать, но снова потерял сознание. Озадаченная Ила отошла от него, но о своем поступке она не жалела. Рон, завернув Кира в плащ, подтащил его поближе к костру.
— Ему бы полежать несколько дней, — сказал он, — рана воспалилась, у него жар.
— А что, если завтра он не сможет идти? — спросила тревожно Ила.
— Сможет. Ты не знаешь этого человека. — Рон улыбнулся и, подойдя к Киру, поправил плащ, в который тот был завернут. — А если не сможет идти, я его понесу. Он нас почти привел. Я знаю эти места, завтра мы выйдем на перевал Смерти.
— Почему его так назвали?
— На нем пропал целый караван. Потом один из горцев нашел кости. Все были убиты: и люди и лошади, а товары разбросаны по всей долине, — Рон вздохнул и стал собирать ветки для костра. — Горцы собрали своих лучших воинов и пошли искать тех, кто напал на караван. Вернулся только один из них, и тот был не в себе. Кричал про жуткого демона, который разрывает людей на части, а на его теле обнаружили рваные раны от когтей какого-то зверя. С той поры по перевалу никто не ходит. Иногда только проходят случайные путники. Горцы пропускают их, чтобы выяснить, не стал ли перевал безопасен, но еще ни один из них не вернулся.
— И мы завтра туда пойдем? — спросила Ила. Рон кивнул:
— Кир, похоже, знает, что там или кто там, а может, у него опять предчувствие.
— Но он очень плох.
— Это ему не помешает.
— А горцы нам не смогут помочь?
Рон отрицательно покачал головой:
— Их мало, они будут только наблюдать за нами издалека Они стараются не вмешиваться в события. — Рон задумчиво почесал в затылке. — Я только не знаю, куда он нас поведет дальше, оттуда нет пути в наше королевство. — Он вздохнул: — Давай ложиться спать, завтра будет трудный день.
Ночью Ила проснулась от странного звука. Кир говорил что-то спокойным ясным голосом. Она наклонилась над ним он лежал с открытыми глазами, смотрящими в ночное небо.
— Кир, — позвала она.
Он поморщился как от боли, но продолжал говорить с кем-то, видным только ему, на странном, незнакомом ей языке.
Ила наклонилась над ним и легко коснулась губами его лба. Лицо его горело от жара, запекшиеся губы прошептали:
— Это моя вина и моя боль.
Ила смочила водой из фляжки платок и положила ему на лицо. Кир мгновенье смотрел на нее и прошептал:
— Не привязывайся ко мне, будет беда. — Потом он снова что-то заговорил, но его уже было невозможно понять. Ила легла рядом с ним, обняла его, и он затих.
Утром Кир криво улыбнулся, увидев себя в объятиях Илы.
— Больше так не делай, — сказал он слабым голосом. — Я — воин, и мне это не нужно.
— Но ты бредил, и у тебя был сильный жар, — обиженно сказала Ила.
— Я знаю. Я видел много сильных мужчин, ставших трусами после того, как побывали в объятиях женщины. — Он отвернулся от нее и стал осматривать рану. Опухоль немного спала, но рукой он по-прежнему не мог пошевелить. Он осторожно нанес новый слой мази и с помощью Рона наложил свежую повязку. Потом, морщась от боли, надел куртку и закрепил оружие. В первый раз за два дня он поел и даже побрился.