— Что ты?.. — выдыхаю я.
— Чшш, — шипит он, проводя кончиком языка по моей нижней губе.
В это время его палец касается клитора, легко надавливает. Протяжный стон он ловит поцелуем. Жадно впивается в мой рот, трахает его языком.
Сама не поняла, как осталась в одних трусиках. То ли Бурый с меня джинсы стянул, то ли я их сняла сама.
Голова вообще не соображает. Я теряюсь в ощущениях. Новых, ярких, потрясающих, затягивающих в океан удовольствия.
Бурый продолжает ласкать чувствительный клитор, его пальцы скользят по влажным складкам. А мне хочется большего. Сама подаюсь к его руке бёдрами.
— Осмелела, девочка моя, — хрипит Бурый. — Не пожалеешь?
— Нет, — выдыхаю я. — Ах…
Он вводит в меня один палец, а у меня темнеет в глазах. Боже, как хорошо. Я уверена, что после этого он сразу поймёт, что я — девственница. Узко у меня там. Я смотрю в глаза Бурого и вижу там только нескрываемую радость. Он, кажется, доволен, что я невинна. Следующий толчок пальцем выбивает из груди новый стон.
— Охуеть, — рычит Бурый и ускоряет толчки.
Он снова целует, ловит мои стоны. И я взрываюсь, кричу…
— Алёнка, Алёнка, проснись, — слышу голос Миши, и не сразу понимаю, что происходит.
— А, что?
— Ты кричала во сне. Кошмар приснился?
— Да, кошмар… — выдыхаю я, чувствую влагу между ног.
Твою мать… Кажется, я тронулась головой, раз вижу эротические сны с участием Бурого.
Но какой же это был сон…
Глава 17
Бурый
Хромой позвонил очень не вовремя. Я даже не успел распробовать вкус пухлых губ малышки, когда телефон завибрировал в кармане. Мне нужно было ответить.
Я тогда молча снял со своих колен Алёну, встал и сразу вышел из квартиры. Почему не остался? Да понял, что могу дел наворотить.
Алёна… Красивая девушка с удивительными серыми глазами, немного вздёрнутым носиком, пухлыми губами и чертовски сексуальным голосом. И она — ведьма. Даже не сомневаюсь.
У меня нет другого объяснения тому, что эта девчонка заполнила все мои мысли.
Мне нужно думать о том, как власть в городе возвращать, а я представляю, как зажимаю её у стены или раскладываю на столе в кабинете и вдалбливаюсь в шикарное девичье тело. Стоит представить эту картину, и член колом. Пиздец. Не помню, когда со мной такое было в последний раз. После армии, наверное, когда вернулся.
Вот и сейчас сорвался. А что она такого сделала? Просто, блять, убрала повидло с моей губы и облизала палец. Я будто в замедленной съёмке наблюдал, как её розовый язычок прошёлся по пальцу, смочив его слюной. Как же охуенно это выглядело.
Даже не понял, как Алёна оказалась у меня на коленях. У меня ещё было время передумать, но девчонка сама разволновалась и провела языком по пухлым губам, добив мой самоконтроль. Я притянул её к себе за шею и накрыл мягкие губы своими.
Поцелуй хоть и был коротким, но эмоций вызвал целый шквал.
Я ведь не соврал Алёне тогда в кабинете.
Я не целуюсь в губы. Для меня это слишком интимный процесс. Это — близость особого уровня. Это — доверие. А женщинам я не доверяю. Больше не доверяю.
С Алёной же все мои установки слетают к хуям собачим.
Я понял это и решил действовать. Как? Выбить лишнюю дурь из головы. Как это лучше всего сделать? Потрахаться. Возможно, проблема именно в этом. Не утолил я голод до конца после освобождения, вот и штормит меня от девчонки.
Мне эти эмоциональные качели рядом с ней нахуй не упали.
Я позвонил проверенному человеку, который подготовил для меня нескольких сочных девочек. Я как раз собирался ехать к ним, когда меня остановил один из пацанов охраны. От него я узнал, что у Алёны и её брата проблемы с какими-то бандитами. Это он случайно услышал, когда проходил мимо. И уже чуть позже он увидел, что девчонка резко сорвалась с рабочего места.
Мне она, конечно, не призналась сразу, что случилось. Тут я не удивился. Удивился, когда узнал, кому она должна. Хромой неплохо поднялся за время моего отсутствия. Он был один из немногих, кто не сливал меня, но и не помочь не пытался. В такой ситуации каждый думает о своей шкуре. Хромой не влез, и не прогадал.
— Бурый, — здоровается Семён, — мне тут привет от тебя передали.
— Я привет не передавал.
— Ты, как всегда, к словам цепляешься.
— Ближе к делу. Сколько тебе девчонка должна?
— Пятьсот кусков.
— Даю шестьсот, и ты о ней забываешь
— А какого хера ты за неё вписываешься?
— Тебя это ебать не должно, — резко отвечаю я.