Оливер скрипнул зубами и замотал головой. Не услышать топота и хруста веток было просто невозможно.
— Чувствую, — зашипел он, едва я убрал ладонь, — Ты мне нос сломал. Как только вернемся, скажу папочке, и он тебя…
— Вот когда вернемся к папочке, тогда и поговорим, — передразнил я наследника, — А пока, будь любезен, не дери горло. Они уже близко.
— Кто, они? — раскрыл глаза наследник.
— Ты идиот, или в самом деле глухой? — черт! В следующий раз надо обязательно проверять физическое состояние тех, кого в попутчики брать. Дохляк, соня, и глухой.
— Ну, немного есть, — замялся Оливер, — Но вижу хорошо. И нюх превосходный. Был, по крайней мере, пока ты мне нос не сломал.
— Забудь про нос, — уходит время, уходит! — Стороной сматываться поздно. Останемся здесь. А кто явится, сам сейчас увидишь. Если нам повезет, конечно. Да не махай ты шпагой. Успеешь. Если что, держись поближе ко мне…
— Я сам сумею за себя постоять, — наследник, вылупив глаза, внимательно изучал сломанный нос, — Если будет нужна помощь, кричи. Чем могу, помогу.
— Ну-ну, — сказал я, — Только не засни.
— А я и не спал, — Оливер закончил с носом и вызывающе посмотрел мне в глаза, — Я все видел. Слышать не слышал, тихо вы разговаривали, а вот как ты без штанов по поляне скакал, запомню на всю жизнь. И летописцам повелю, чтоб все подробно со слов моих записали… Ой, папочки!
Только появление людей спасло наследника от немедленной смерти. Я уже приготовился выпотрошить его по всем правилам живодерного искусства, но передумал. Лишняя шпага, даже если она излишне хвастлива и пуглива, лишней не бывает. Тем более, что пора приготовится к первой встрече с представителями человеческого класса, о которых я в последнее время услышал немало грустных слов.
Робкие, чуть слышные звуки барабанов зазвучали во мне. Но с каждым мгновением боевая песня варрканов набирала мощь, наполняя меня неведомой силой. Каждая клеточка тела отзывалась ритмичному стуку, сливаясь с ним, становясь им. Пропали посторонние звуки, ненужные звуки. Только я, варркан, и опасность, откуда бы она ни появилась.
Плащ отброшен за плечи. Серебряный клинок сжат в руке. Левая рука свободна, готовая в любой момент выплеснуть в пространство заклинание, несущее смерть.
Нет. Еще не время. Оружие убрать. Пока я не буду уверен точно, кто передо мной, клинка не обнажу.
И они пришли.
На опушке, из-за деревьев возникли молчаливые, низко пригнувшиеся тела, замерли, принюхиваясь.
Без всякого сомнения, передо мной стояли люди. И с первого взгляда у меня невольно возникло сомнения во всем том, что я слышал про них. Но уже в следующее мгновения я заметил несколько штрихов, которые никак нельзя приписать людям.
Они стояли на ногах, но почти все тела их были сгорблены, так, что руки касались земли. Их глаза были слишком настороженными. И лица не выражали ничего, кроме тупого равнодушия ко мне, потенциальной жертве. И воздух они нюхали, как самые натуральные звери. Именно это не понравилось мне больше всего.
Вперед выступил угрюмого вида мужичок, с неряшливо обрезанной бородой, в грязных лохмотьях и в стоптанных сапогах. Не доходя до меня пяти-шести шагов, он остановился, и принюхался более тщательно. Видимо мой запах не понравился, потому что он отступил немного назад и затряс головой.
— Ты… человек? — было хорошо видно, что разговаривать ему приходилось нечасто. Долго ищет слова. Но это еще ни о чем не говорит. Странно только, что сознание молчит. Словно в растерянности.
Теперь необходимо правильно ответить. Что для этих людей означает слово «человек»? Такой же, как и они? Или, наоборот? Ответим неопределенно.
— Мыслю, значит существую.
Правильно ответил. Пусть мозгами поворочают.
Мужчина поворочал мозгами, но так ничего и не наворочав, завел разговор с другой стороны.
— Ты… чей… чтишь… Императора?
При упоминании Императора люди на мгновение вжали головы в плечи.
Довольно играть словами. А то так и простоим здесь до следующего светопреставления.
— Я мамин, — ответил я честно, — А на вашего Императора мне глубоко начхать.
Что нам ответит вторая сторона? Второй стороне явно не понравилось то, что я собирался сделать на их любимого Императора. Только зачем так рычать. Меня рыком не испугать. Вот разве наследника. Кстати, где он?
Пока я вел трудные, ничего не обещающие переговоры с прибывшими товарищами, Оливер прыгал сзади, шепча глупые советы. «Покажи, де, его кишки! Нападай справа, а я прикрою. А не сбегать ли за подмогой к папочке!»
Мужик с нехорошо остриженной бородой дико завыл, задрав голову к местному солнцу. Выл долго и с чувством.
И именно в этот момент сознание пришло к окончательному и неоспоримому для меня выводу. Смотри варркан, перед тобой не люди. Звери. А значит, делай то, чему тебя учили в замке Корч. Убивай.
Далеко выступающий кадык хорошая мишень. Быстрый скачок вперед, короткий удар, сверкание серебра, уход на ранее занимаемые позиции. Три секунды.
Черт! Из его горла даже кровь не пошла. Словно не живое тело рубанул, а чучело огородное. Или не достал?
Но рука варркана слишком точный инструмент, чтобы ошибаться. В районе горла человека вспыхнуло серебряное пламя, в одно мгновение охватило его и даже не позволило упасть поверженному телу на мох. Сожгло до остатка, не оставив даже пепла.
А внутри меня буйствовал ураган. Это человеческое сознание восстало против сознания варркана. Против тысяч и тысяч душ и знаний, что составляли его сущность. Оно не хотело и не желало убивать себе подобных. Оно не понимало, как такое, вообще, возможно. Ведь это же люди!
Но трудно противостоять тому, что именуется варрканом. Решение принято. Враг определен. И задача поставлена. Задача выжить и спасти тех, кто не способен нести зло.
Это трудно. Конечно, трудно. Но есть вещи, которые человеческое сознание понимает слишком поздно. Слишком поздно для себя, в первую очередь. И поэтому спрячься, человеческое сознание и не мешай тем, кто видел врага в разных обличиях. Кто убивал его в густых лесах, в бескрайних степях, в суетливых городах. Спрячься, если не хочешь стать одним из них. Одним из нелюдей. Потому, что именно нелюди стоят перед тобой. Не люди, а нелюди. Все имеет свои имена. Даже жизнь и смерть.
Глухое завывание раздалось среди тех, кто стоял передо мной. Оскалились зубы, заблестели глаза. И жутким страхом повеяло от этой кучки некогда людей. Опасливо поглядывая на мое оружие, они стали окружать то место, где я находился. Небольшой урок с предводителем ничему не научил их. Или, наоборот. Научил, что глупо бросаться на вооруженного серебром человека, сломя голову.
— Оливер, держи мой тыл и поглядывай по сторонам! Оливер!?
Я обернулся на тишину за спиной и с досады выругался. Парень исчез. Смылся, позабыв на земле вещевой мешок. Вот вам и воспитание. Вот вам и геройский парень. Впрочем, чего еще ожидать от королевского наследника, видящего войну только со стен замка. Свою бы шкуру спасти. И на его месте, признаться честно, так поступил бы каждый. Слишком опасно выглядят ребята в зверином обличии.
Времени и желания разыскивать в лесу Оливера не было. Если останется жив, ограничимся в дальнейшем устным и физическим порицанием. А если парнишка влип, что неудивительно, то мне легче.
Кончик клинка очертил в воздухе широкую дугу, очерчивая безопасное для варркана пространство. Горе тому, кто посмеет сделать хоть шаг за эту черту. Оно, конечно, и так и так, горе, но жизненного пространства варркана это особенно касается.
— По одному и в порядке общей очереди, — отвесил я плоскую шутку только для того, чтобы услышать свой голос. Это важно. Твердый голос иногда приносит больше результатов, чем какое-нибудь заклинание.
Но оскалившиеся нелюди шуток совершенно не понимали. Двинулись все разом, в надежде одолеть меня если не силой, то натиском и наглостью. Сколько их? Для варркана не много. Бывало и похуже. Отступить немного, к двум толстым деревьям. А они не глупы. Приближаются осторожно. Держатся на расстоянии от серебра. Пока. Ждут, когда я ошибусь. Откроюсь на мгновение. Что ж. Поможем им.