Никакой реакции. Он все еще держался за прут решетки, продолжая изучать её взглядом темных глаз, а затем улыбнулся.
- Мое слово против твоего. Брось, Нейрис... опять неверные вопросы.
Собственное имя, вырвавшееся из его рта, показалось магичке болезненной пощечиной.
- А какие вопросы верные? Правильно ли тебя в детстве приучали к горшку?
- Я уже говорил про ненужную браваду. В общем, время у тебя еще есть... до утра, но будет лучше всем, если ты ответишь «да». На все вопросы, которые тебе зададут. Выбирай жизнь, Нейрис, и, может, она окажется немного лучше, чем ты думаешь.
Ей хотелось плюнуть ему в лицо, но он развернулся и зашагал к выходу, а свет возле её камеры в коридоре снова потух.
3
Нейрис знала, что сейчас она выглядит отвратительно: волосы спутались и красными паклями падают на плечи, заплывший глаз на бледном лице, а второй уцелевший презрительно смотрит на собравшихся. Во всяком случае, так ей хотелось думать, хорошо, что руки не дрожали, хотя ладони взмокли и тянуло вытереть их о штаны. Про себя она считала вдохи и выдохи, в то время как все собравшиеся кардиналы от двенадцатого до третьего изучали её взглядами полными разочарования, сочувствия, безразличия и ненависти.
Утром за ней пришли, как и обещал Калеб Стоун, чтобы призвать к ответу.
Высокий потолок - расписан золотой краской, а люстра, венчающая его, казалась истинным произведением искусства. Сейчас Нейрис стояла в огромной зале у овального стола орехового цвета, во главе которого восседал третий кардинал Филиус Карнс. Старик по-прежнему выглядел сухим и морщинистым, производя ошибочное впечатление немощного старца.
Вдох и выдох. Магичка скользнула взглядом по собравшимся, её начинало раздражать, что они тянут и не задают ей тот самый сакраментальный вопрос, из-за которого она всю ночь не спала.
Её привезли в Коллегию под конвоем, двое рослых мужчин стояли за спиной, словно она могла что-то выкинуть. Магией не воспользоваться, драться с двенадцатью мужчинами она тоже неспособна. Все что оставалось, это притворяться равнодушной и стараться не показывать страха. Она смотрела поверх стола, ни на чем не концентрируя взгляд просто уставилась перед собой в пустоту, стараясь придерживаться заданного ритма дыхания.
Нейрис продолжала считать, когда один из мужчин, наконец-то, поднялся из-за стола и начал говорить:
- Подсудимая, назовите ваше имя.
- Нейрис Мейвор, - не сразу ответила она, словно пыталась вспомнить как её зовут.
- Ваш возраст?
- Двадцать четыре года.
- Знаете ли вы, в чем вас обвиняют?
Она на секунду прикрыла глаза.
- Да.
- В чем же?
Вместо ответа она тряхнула кандалами: подняв руки на уровень груди, а затем резко опустила.
- Отвечайте, - мужчине это выходка явно не понравилась, он сразу же бросил взгляд в сторону третьего кардинала, но тот подал знак, что все в порядке и можно продолжать.
Нейрис молчала. Вдох. Выдох.
- Отвечайте, - раздраженно повторил он, темные брови сошлись на переносице, и между ними образовалась глубокая морщина.
Третий кардинал поднял указательный палец вверх и говорящий тут же замолчал.
- Нейрис, пожалуйста, ответь. Мы хотим знать, понимаешь ли ты в чем виновна и раскаиваешься ли в этом, - голос Филиуса Карнса звучал мягко, говорил он плавно, словно она ребенок, а не маг, обвиняющийся в предательстве веры.
- Понимаю, - наконец, ответила магичка. - Я не внесла свое имя в Книгу, нарушила правила и занялась изучением магии. Как это называется? Несанкционированное использование магии, а также использование магии в целях получения наживы? Я все понимаю, отче.
- Тогда раскаиваешься ли ты?
Нейрис улыбнулась.
- Мое короткое знакомство с господином Восьмым кардиналом научило меня кое-чему, - произнесла она, на этот раз не отрывая взгляда от старика. - Он сказал, что я задаю неправильные вопросы. Простите, отче, но, мне кажется, вы тоже задаете не те вопросы. Спросите мне о главном, не хочу отнимать время у важных господ.
В зале воцарилась тишина, Нейрис услышала, как у кого-то завибрировал телефон, мужчина справа от нее хмыкнул, а Калеб Стоун, как всегда, сидел со своим ничего не выражающим лицом.
Только один третий кардинал улыбнулся в ответ:
- Хорошо, Нейрис. Согласна ли ты отказаться от своих убеждений, откинуть ложные идеалы и уверовать в истину?
- Я хочу...
Шесть часов назад
Филиус Карнс поджал нижнюю губу. Ему не нравилось, что его подняли среди ночи, но еще больше ему не нравилось то, что он и не спал, чертова бессонница. Он поправил очки на коротком носу и уставился в экран, пытаясь понять, о чем же толкует помощник. Долговязый мальчишка склонился в свете открытого ноутбука, который принес с собой и усердно тыкал указательным пальцем в две маленькие фигурки, напоминающие людей.