Даже не знаю, чем меня приложило сильнее — слишком узнаваемым и хрипловатым голосом Арслана или же немного приглушённым и отдалённым, но всё равно не менее узнаваемым голоском Щербаковой. Почему я не отпихнула в этот момент её руку с телефоном и не выгнала её на хрен из своей комнаты? Меня же подмывало это сделать. Даже руки затряслись, а в голове нехорошо так помутнело.
Не удивительно, что практически за всё время просмотра с прослушиванием данной записи я не могла адекватно воспринимать вообще ничего из того, что тогда увидела. Большая часть фрагментов и фраз из видео попросту утонули в чёрной дыре подсознания или шоковой амнезии. И, наверное, слава богу. Поскольку вспоминать такое, прокручивая в своей голове раз за разом, всё равно, что добровольно смотреть какой-нибудь документальный фильм о каннибалах несколько дней подряд.
— Переливание, на вряд ли понадобится, но без крови, скорей всего, не обойдётся. Ты готова на ещё одну метку, а то и две?..
— Хоть на три и пять. Даже не представляешь, как я безумно скучала по твоим ножам и разрывам от твоего огромного члена! Меня уже трясёт только одной об этом мысли.
А меня трясти начало ещё раньше. И мутить, и тянуть со страшной силой взвыть во всю глотку, и приложиться головой к стенке. А лучше сразу сдохнуть или потерять сознание. Но я, как последняя, конченная идиотка продолжала смотреть. Причём даже пыталась всматриваться в небольшой экран айфона более внимательней, видимо для того, чтобы наконец-то увидеть доказательства обмана.
Но его так и не последовало. Потому что, когда Арслан наконец-то отошёл от стола, что-то оттуда прихватив, разворачиваясь к камере спиной и немного боком, я убедилась в том, что это он, уже окончательно. В этот раз объектив выхватил почти всю его фигуру вместе с головой, и моим глазам открылась неполная перспектива какой-то полутёмной комнаты, в центр которой и было направлено всевидящее око записывающего видеоустройства. Именно там и находилась огромная кровать, застеленная чёрным постельным бельём, и края которой даже не попали в рамку видоискателя. Зато её центральная часть и сидящая на ней Щербакова в вызывающей позе и почти в чём мать родила (если не считать чёрной кожаной сбруи и чёрных туфель на высоком каблуке) теперь просматривались достаточно чётко, хотя и немного мелковато для небольшого экранчика. Зато более-менее узнаваемо.
В этот момент у меня снова дико закружилась голова, и к горлу подступила горечь рефлекторной рвоты. Поскольку наблюдать дальше, как Арслан к ней подходит, как заставляет её повернуться к нему спиной и встать перед ним на четвереньки… Это оказалось выше моих сил. Не говоря уже о всех его последующих действиях, которые одновременно и пугали до икоты, и завораживали неподдельным реализмом чистейшего садизма… Садизма, который не способны повторить даже порноактёры в схожих постановочных фильмах с подобной тематикой. Поскольку здесь не было совершенно никакой игры на камеру, если только не от Щербаковой, знающей о тайной видеосъёмке. Но даже ей не удавалось скрывать своих настоящих ощущений и эмоций.
Именно здесь, Арслан напомнил мне того монстра и чудовище, которым предстал передо мной в нашу первую ночь незабываемого с ним знакомства. Жёсткий, беспринципный насильник, которого ничто не остановит перед намеченным им действием. А на этой записи, так вообще… Раскрывающийся по полной в своей демонической сущности бездушный Дьявол. Тот, кто всегда берёт и делает только то, что хочет сам, или на что его толкают то ли внутренние звериные инстинкты, то ли безумный злой гений. Кто привык к безропотному исполнению от своих партнёрш всех его чётких приказов и требований. Кто способен наказать по-настоящему, а не играясь в ролевые постановки с проплаченными наперёд проститутками.
Оказывается, со мной он себя ещё сдерживал, как бы смешно это не звучало для меня сейчас. Здесь же… Мой рассудок, как и шокированное сознание просто отказывались воспринимать его таким, каким видели его мои глаза или что слышали от него мои уши.
Но это действительно был он! Его мощная перекачанная фигура, его гордая посадка головы с львиной гривой, которую он заранее собрал в тугой пучок на затылке (точь-в-точь, как в ту ночь). Бородатый профиль беспощадного варвара и его, твою мать, движения, по большей части ленивые, а здесь ещё и грубые, практически безжалостные.
В жизни бы никогда не поверила в то, чтобы какой-нибудь женщине хотелось, чтобы с ней так обращались. Хватали за волосы, как какую-нибудь шалаву, слегка душили второй рукой и отвешивали “лёгкие” пощёчины по щекам и губам. Потом бросали лицом в кровать, чтобы тут же приложить звонкими ударами по выпяченным ягодицам до тех пор, пока на них не проступят багровые пятна свежайших гематом. После чего…