— Боюсь, мне тоже придётся лететь. Вы же в доки?
— Да, там рядом, — пожевала слова.
— Я с вами!
— Но мест нет…
— Для меня? — вскинул брови Стэфан. — Нет, детка, для меня всегда найдётся! — отрезал так уверенно, что у меня сердце громче забилось. — Прости, что так… расстроятся ребята, но нужно пообещать, что ночью мы с ними и бухла привести. — Обнял меня Стэф, увлекая из каркаса будущего тюремного блока.
Что и следовало ожидать. Когда Радмински сообщил о своём решений, толпа недовольно загомонила. Муж умеючи их заболтал и убедил, что дела горят, но мы вернёмся с подарками!
Ребята обиду проглотили, но в итоге приняли, что есть.
К моему очередному удивлению, и место для Стэфана нашлось, как бы горячо его не убеждали в обратном. Он был настойчив, убедительно угрожал… и пока он с отцом и с пилотом вертолёта вёл беседу, я с Тайфуном на удалении стояла.
— Если есть какие-то проблемы, я могу сам…
— Нет! Так нельзя, Тай. Ты должен передвигаться, как мы. Заканчивай свои трюки с плаваньем. Уже чуть не выдал себя, пока девушку спасал.
— А должен был дать утонуть?
— Нет, просто плыть более… по-человечески. Не так быстро.
— Прости, — искренне прозвучало.
— Да мне-то за что тебя прощать? — буркнула глядя на Радмински словесно воюющего с пилотом. — Ты не аккуратен. Поэтому никакого произвола. С нами полетишь…
— Летать? — попробовал на вкус слово Тай. Наверное, идиотка, но как зачарованная на его губы уставилась. Мне волной тёплой обласкало, и по коже ощущение щекотливое осталось, словно губы Тая её коснулись.
Я сморгнула наваждение, но уже оказалась пойманной на позорной заминке. Тайфун улыбнулся уголками рта, в светлых глазах блеснули смешинки. Амфибия нагло считывал мои эмоции.
— Вот и полетаешь, — отвернулась торопливо.
Глава 32
Глава 32
Мирэя
— Тай, у тебя сейчас глаза на лоб вылезут, — посмеялась, когда мы приблизились к вертолёту впритык.
— Я никогда не видел этих штук вблизи, — тихо признался Тайфун, и выглядел, правда, непривычно зажатым и даже испуганным. Хотя настоящий испуг появился после того, как лопасти вертолёта начали ход. А если учесть их громкость, то любоваться реакцией существа никогда не слышавшего и не видевшего подобное, было занятным.
И конечно, взлёт, полёт…
Если уж я за время полёта много, что придумывала, но крушения не случилось, то Тайфун… Оставалось только догадываться, какие мысли таранили его голову, но он мужественно сидел с лицом аля-кирпич, и именно это выдавало его неописуемый ужас. А ещё пальцы — амфибия до такой силы впивался ими в сидение, что они напряглись аж до белых костяшек.
Я следила за ним. Не исподтишка, а так… из любопытства.
Тайфун дышать забывал, порой вздрагивал, смаргивал. Я волновалась, что он запаникует и рассекретит себя, сиганув с вертолёта в океан, над которым мы пролетали. Но он лишь изредка глаза скашивал. В них плескалось невысказанное удивление\восхищение вперемешку с диким ужасом.
— Напомни мне больше этого не делать, — только и обронил, когда вертушка приземлилась на посадочной точке недалеко от строительной площадки.
Тай один из первых поспешил на выход, и несколько секунд приходил в себя, нет-нет, да и поглядывая на лопасти, с оглушающим свистом мельтешащими над вертолётом.
Это меня и толкнуло на мысль, чуть отвести его прочь, где бы Тай смог собраться с мыслями и успокоиться.
— Ладно, — опять разыгрывал супервлюблённость Стэфан, притянув меня к себе. Смачно поцеловал.
Не отпускало мерзкое чувство показушности, но взбрыкнула, когда муж решил углубить поцелуй, и объятия довести до непристойности.
Он был ещё навеселе, много смеялся, глупо шутил. И я всё больше сомневалась в его адекватности, но простились без скандала.
Его от вертолётной площадки забрала машина с личным водителем, которую успел заказать перед вылетом с острова, а мы… двинулись к стройплощадке.
Обход этой части комплекса прошёл быстрее, чем Мертвяка.
На нас с папой не давили чужаки. Не маячил рядом Стэфан. Отпустил страх, что будет что-то не так.
Папа вообще был на высоте всегда.
Профессионал.
Правда, его дёргали всё чаще звонками. Он извинялся, отвлекаясь на входящий, и тогда в дело вступала я.
— Рэя права, вы очень достойный и порядочный человек, — огорошил Тай.
Я не удивилась — мне стало приятно и гордо за свою семью, а вот отец не привык к такому откровению.
Самое странное, что в жизни разное встречалось, и такую фразу могли сказать другие, но она не прозвучала бы настолько искренне, настолько точно умел ляпнуть Тай.