- Таких как ты? Это каких? Калек от природы? Или ленивых нытиков?
- Нормальных людей.
- То еще мне нормальную нашла. Мега осветитель жизни вампиров. Что? По ночам покатываешь статейки для журнальчика?
- И это обозвался мой верный фанат?
- Скорее, верный злой критик.
- Ой, ой, злюка мне нашелся. Ладно, - скорчив на прощание печальную рожицу, я сменила свое положения с «ленивец» на «приговоренный раб». Радостно потянувшись, подняла все свои тетради с земли, захватила рюкзак и дико зарычала:
- ФИЗКУЛЬТУРРРА!
- Ужас. Габи, ужас! - выровнялся рядом со мной Эмиль. - Давай я хоть тебя отведу, а то точно с позором сбежишь от злого зверя «физ-ра».
Показала ему язык.
«Хам».
- Я все слышу, слышу.
- Знаю, знаю,- язвительно перекривила его и поплелась в сторону спортзала.
***
А вот и кат собственной персоной. Гудвин Хойк. Чтоб его...
И пусть мои одногруппницы без ума от его «невероятной красоты», «терпкого меда», «пухленьких губок бантиком», и «безумно добрых» глаз, я едва сдерживаюсь от скрежета зубами из-за злости и ненависти.
- И так, раз все на месте, давайте, четыре кружка для разминки.
- ЧЕТЫРЕ?
- Четыре? Кто сказал четыре? ПЯТЬ. Пять кругов для разминочки. Еще вопросы?
- Так дождь моросит, - не унималась я.
- Моросит - не идет. Или мне что... за тобой бегать с зонтиком? А ну марш догонять остальных. Раскудахталась.
«Урод!»
Не удивительно, что на втором ну оч-ч-чень «маленьком» круге я едва не упала на землю. Ноги подкашивались, слаживались в двое, словно сломанные спички.
Внутри все неистово жгло.
Моя бедная селезенка разрывалась на части.
«Ублюдок!!!»
Стоп.
Что это?
С этим гадким Гудвином стоит мой Эмиль и мило беседует. Даже улыбается. Он что, издевается? Неужели он не видит, как этот гад убивает меня? Убивает своим адским «сЫпЫортом!!!»
- Ладно, отдохни иди.
- Я и без Вашего ладно, знаю, что мне делать. Гори синим пламенем Вы и Ваша физкультура! - последнее слово я с особенным ядом произнесла.
Бросив мимолетный злой взгляд на ухмыляющегося Эмиля, я побрела в раздевалку. Побрела? Я сказала «побрела»? Не-е-ет!!! Поползла едва не на четвереньках.
Сидеть в одиночестве в раздевалке оказалось еще больше невыносимей.
Но, но, но...
Законный душ оказался достойной платой за мои страдания!
- Боже, Габи, этот твой чудной синяк так и не сходит, - заботливо, с искренним чувством переживания и сострадания, прошептала Мелани, и невольно погладила меня по плечу.
- Синяк?
- Угу.
- О, - неожиданно к нам подскочила наша общая знакомая Мередит (так и сует везде свой нос), - какое забавное тату!
- Какое это тебе тату? - злобно прорычала Мелани.
Я лишь рассмеялась в ответ.
- А что? Вот отчетливо видно иероглиф. Но только зря ты такой выбрала. Лучше бы любовь, ангел, сила... или что там еще.
- И что же я «выбрала»? - не сдержалась от издевки над больным воображением девушки.
- Смерть, - и она, с совершенно серьезным выражением лица, коснулась указательным пальцем моей кожи, синяка. - Вот, отчетливо видны знаки, - провела несколько невнятных линий на моем теле.
- Да пошла ты, - не выдержала Мел и резко, грубо, совершенно не свойственно для нее, отдернула руку Мери от меня.
- Хм, странные, - нервно фыркнула девушка и ушла в раздевалку.
- Не слушай ее.
Легко сказать.
Но все же попыталась больше про это не думать.
Так, Габи, я сказала: «НЕ ДУМАТЬ».
***
Удивительно, с тех пор, как я вернулась к занятиям, так больше не натыкалась на эту белобрысую лахудру Матильду. Нет, она была в колледже, ее не раз видела Мел, но я так на нее и не наткнулась. Да я, вообще-то, и не искала встреч, и она, видимо, тоже.
Но забывать нельзя. Нельзя, ведь едва расслабишься, как ... нож в спину.
***
Забавно, как нелюбимый предмет может поделить жизнь на «до» и «после».
Едва наступал вечер пятницы, как я уже тряслась от злости в предвкушении физкультуры во вторник, но едва наступал вечер вторника, как я уже закипала от ожидания пятницы и заветной встречи с Гудвином.
***
- Габи, девочка, ты все рекорды побила. Нет на земле никого медленнее, чем ты.
«Да нет уж, ваш мозг на первом месте».
- Стараемся, стараемся, мистер Хойк, - язвительно прорычала я сквозь зубы.
- Но как так можно? А вдруг тебя маньяк начнет преследовать? И что ты будешь делать с такими скоростями?
- А маньяк симпатичный?
- Очень, очень симпатичный, - иронично улыбнулся Гудвин.
- Тогда постою, подожду, а там первой наброшусь.
Дикий хохот девочек раздался перебил воцарившуюся тишину. Даже наш «супер-пупер» серьезный Хойк улыбнулся.
- А если страшный-страшный?