Но на его лице не было улыбки.
- Гудвина? - мои мысли застопорились, - А он здесь причем?
Я боялась себе признаться.
Моментально музыка ушла на второй план.
В голове все сжалось. Сердце ойкнуло.
В горле все пересохло.
Я смотрела ему в глаза и искала, искала отрицания.
Но ничего. Ничего, кроме выжидания моей реакции.
Я молчала и едва дышала.
Эмиль наконец-то ухмыльнулся.
Я рискнула.
- Он... он тоже,... тоже? - едва не проглатывая язык...
- Ой, я проболтался, - изображая наигранные удивление, испуг и переживание, со лживой обидой поджал губы.
- Зачем ты мне это рассказал?
Я всматривалась ему в глаза, и боялась даже предположить мотивы такого поступка.
Это не просто «таинка», такой себе безобидный «секретик» друга.
И даже не «шальное» прошлое, не скелет в шкафу.
Это - смертный приговор. Обеим сторонам.
Тайна существования сверхъестественного - единственная тайна, почитаемая всеми во всех мирах. Безотговорочно и без исключений. Это закон, за нарушения которого, как бы не печально звучало, наказание - смерть.
Улыбка наконец-то пропала с его лица.
- Что бы знала, - коротко, резко, прошептал Готье мне на ухо, а затем оторвался, резкий шаг вперед. И все, скрылся в толпе. Исчез из виду.
Ушел прочь.
Сбежал.
Оставив меня саму. Наедине. Со взрывающимся мозгом.
Стоящую в шоке, с широко раскрытыми глазами и ртом.
Гудвин - вампир.
Зачем?
Зачем Эмиль рассказал мне это?
Тысячи вариантов. Но лишь один верный ответ.
И я боюсь его даже предположить...
Глава Седьмая. ... И как теперь жить?
***
Да уж. Снова тяжелое горькое утро. Нет, что бы спать до упора, часов до четырех, а то... вставай!
Видишь ли, учеба завет, кричит, визжит, требует.
Стащив с кровати свои конечности, я поплелась умываться.
И зачем люди придумали зеркало? Что бы пугаться и ненавидеть себя еще больше?
Мои бесстыже обстриженные волосы стояли дыбом, словно настоящий взбесившийся еж. Вот только «иголки» были слишком невнятными, спутанными. Больше напоминало все это взъерошенную скирду сена.
Бурная ночка?
Я мало что помню, но уж точно знаю, что ни за что краснеть не придется.
Возвращались мы домой втроем: я, Мел и Браян. Все было более-менее цивилизовано, и даже не пришлось тащить Вейса на своих плечах.
Нет, он все же не был трезв, но до комы, слава Богу, было ему еще далеко.
Что же, появление девушки, нормальной девушки, в его жизни пошло на пользу.
- Мелани... Мелани?
Вряд ли она уже встала.
Стоп.
Кровать застеленная.
Одежды нет.
Она не ночевала "дома"?
Мелани...
Стоп. Стоп. Взять себя в руки.
Включить мозг.
Неожиданный стук.
В силу женской солидарности я не скажу, не опишу то состояние, в котором вернулась моя подруга.
- Мел, ну ты даешь.
За ней тут же ввалился в комнату Браян.
- Виноват, каюсь. Влюбился. И украл красавицу. Бить будешь?
Я понимающе улыбнулась.
- Буду. Но с тебя все равно чай и бутерброды.
- Как всегда! - радостно улыбнулся Браян и тут же вынырнул в коридор, а спустя минуты донеслось цоканье посуды на кухне.
- Послушный мальчик. Но мальчик - идиот. А вот ты, Мел. Ну, ты даешь.
Покраснела.
- Понимаешь, - начала было путаться в слогах.
- Просто, ты его толком еще не знаешь.
Она пристыжено закусила губу. Глаза уставились в пол. Тяжело вздохнула. И все же выдавила из себя.
- Но я его люблю. И пусть это слишком быстро, в какой-то степени страшно, страшно рисковать вот так, безумно, безрассудно, но я думаю, что это того стоит. Да и потом, я устала жить по правилам и канонам.
Я улыбнулась.
Как я ее понимаю...
Раз это ее. Раз он для нее тот, ради которого «стоит» рисковать, то тут уже ничего не поделаешь...
Как там Браян говорил...
Станем полноценно взрослыми и самостоятельными... Свободными?
Лишь бы не пришлось жалеть.
***
- Что-то наш Эмилюшка опаздывает, - язвительно прокричал Крис как будь-то сам себе, и затем сел мне на парту. - Не знаешь, почему это так? - вкрадчиво прошептал мне в лицо.
- Наверно, готовит твои документы на исключение.
- А может твои?
Я промолчала, лживо улыбнулась.
Да уж, если бы это опаздывал Гудвин, то я бы в фанфары стала трубить, но теперь,... теперь мне было слишком не по себе. И от чего-то даже страшно.
Вытащила плеер из рюкзака.
Капельки в уши. Звук на всю.
Но мысли все равно визжали в голове, заставляя от нервного напряжения дергаться на месте.
Вчера он ушел, не попрощавшись.
А сегодня и вовсе не пришел.