На следующий день друзья, наконец, встретились. На этот раз генерал сумок из багажника "Волги" не выгружал, а как был в генеральском мундире с папочкой в руке, так и остался в этом, отпустив шофёра.
"Найдётся у вас, надеюсь, во что переодеться?" - спросил он у Найдёнова, когда машина выехала за ворота и они были хозяином вновь заперты.
"Да уж найдём что-нибудь. Пошли в дом", - был ответ.
"О! Ну и хлебосольный же вы человек, Владимир Михайлович! - восторженно воскликнул генерал, когда увидел накрытый к обеду стол. - А я как раз голодный, как волк".
"Что, даже поесть времени не хватает?" - спросил Найдёнов.
"И не говори, друг, - вдруг перешёл на ты генерал, - задёргали, просто мочи нету. То одно, то другое".
"Ладно. Иди умойся, а я тебе одежонку подберу. Поедим, выпьем, а уж потом и поговорим", - доставая из шкафа чистое полотенце, сказал Найдёнов.
Салат "Оливье", щи кислые из крошева со сметаной; котлеты "по-киевски" и "найдёновка" в неограниченном количестве.
Разомлевший от выпитого и съеденного генерал из-за стола пересел в кресло и тут же стал клевать носом.
"О, друг, да ты, я вижу, готов уже, - весело сказал Найдёнов. - Пойдём. пойдём - проспишься хорошенько, а уж тогда и поговорим".
На следующее утро генерал проснулся рано, но, тем не менее, обнаружил друга уже хозяйничающего на кухне.
343"Вы что? Владимир Михайлович, и спать не ложились? - спросил он хозяина.
"Да нет, я хорошо выспался. А ты?"
"Давно мне так хорошо не спалось и сны хорошие. Просыпаться не хотелось", - весело ответил гость.
"Ну, тогда давай за стол. Чайку, кофе с шанежками отведаешь", - пригласил гостя Найдёнов.
"Это что ещё за шанежки? Ты ещё и пироги печёшь?" - восторженно-удивлённо воскликнул генерал.
"Нет, это не я. Соседка вчера угостила. Прямо перед твоим приездом целое блюдо приволокла. Говорит: вот шанешек моих отведай".
"Влюбилась, что ли?"
"Да ну, что ты. Ей под восемьдесят. Просто дружим. Я ей как-то забор поправил. Вот она, видимо, и решила отблагодарить".
Генерал смотрел на друга и интригующе улыбался.
"Не верит, - мелькнула у Найдёнова мысль. - Ну и бог с ним, пускай думает то, что ему приятней".
"Женщины и в девяносто - женщины. Они и умирают женщинами", - глядя в окно, задумчиво так сказал генерал. Но Найдёнов начал с гостем главный разговор:
"А ведь я тебе, Василий Никифорович, уже сейчас могу доложить то, о чём ты меня просил в прошлый раз".
"То есть?" - уточил генерал.
"А я могу доложить тебе о путях вывода нашей страны из кризисного состояния".
Генерал перестал жевать очередной пирожок.
344"Так быстро справились с заданием?" - так он, полушуткой отреагировал на заявление Найдёнова.
Тот шутку оставил без внимания, а подробно рассказал обо всём, что с ним случилось за тот период времени, в который они не виделись. Генерал слушал внимательно. Пироги, которые ему явно понравились, так и остались лежать больше не тронутые.
"Ты знаешь, Владимир Михайлович, я ведь из Калининской области только что вернулся. Я там - в местном отделении нашей организации занимался делами раскулаченных. Так вот, в одном из протоколов допроса я встретил, заинтересовавшее меня выражение: "передельная община". В местном краеведческом музее переговорил с сотрудником - женщина старая уже, но такая величавая, как Анна Ахматова. У одного диссидента при обыске видел я её портрет - баба такая худенькая, но гордая стать, глаза большущие и нос с горбинкой. Вот эта служительница, похожая на Ахматову, и рассказала мне о передельных общинах в Тверской губернии. Вы тоже хотите переделы устраивать, но только в масштабах всей страны?"
"Интересно, интересно! Так это же замечательно, что имеется такой пример в российской истории, - воскликнул Найдёнов. - Вот откуда чернопередельцы идею то взяли и хотели её распространить на всю Россию. Я об этом доложу на очередном собрании. Нужно этот вопрос изучить лучше".
"У вас задача неимоверно сложней. Там они землю делили, а вы предполагаете делить всё национальное достояние огромной державы", - высказал сомнение генерал. Найдёнова это не смутило.
"Верно, но тогда и народ был безграмотным и не было электронно-вычислительных машин с таким быстродействием".
345"Хорошо, вот вы мирно хотите передел на равных провести, - продолжал сопротивляться генерал. - Хотите добиваться всеобщего согласия с вашими предложениями. Утопия! Разве можно достичь такого единодушия в реальности?"
Найдёнова и это возражение не смутило:
"Есть общезначимые истины. Вот ты как дорогу переходишь - тот же Литейный проспект? Сначала смотришь налево, нет машин - идёшь. С середины смотришь направо и дальше идёшь. Вот также поступает каждый нормальный человек. Ненормальные погибают под колёсами. То же самое и с переделом. Человек, знающий историю человечества, не может не согласиться, что все войны и революции происходят на земле из-за богатства одних и нищеты других - подавляющего большинства. Не может нормальный человек не согласиться с данным аргументом. А ненормальные - не в счёт. Их лечить нужно".
"Лечить?! - усмехнулся генерал, - Вот и коммунистические бюрократы своих критиков в психушках лечат".
"А ты им помогаешь!"
"Помогаю и мучаюсь от этого, - заволновался генерал. - Не хочу помогать и потому ищу "большую землю". Вот, кажется, нашёл. Теперь буду на неё работать, как разведчик в стане врага".
Найдёнов влюблёнными глазами посмотрел на друга и продолжил:
"А что делать с человеком, который дорогу перебегает, никуда не смотря? Или который отвергает очевидную истину и не желает прислушиваться ни к каким аргументам? Его упрямство может дорого стоить человечеству. Если такой человек умственно здоров, то, значит, он просто упрямится. Будем с каждый таким работать - уговаривать. Если же не 346поддастся на уговоры - начнём прессовать". Теперь уже, видно было, Найдёнов разволновался.
"Да не волнуйтесь вы так, Владимир Михайлович. С вами я, с вами. И помогу, чем могу. Чувствую я, что вы на правильном пути. Теперь осталось эти чувства уверенностью, знаниями подкрепить и тогда потащим вашего Ивана наверх по служебной лестнице. Мне бы труды ваших теоретиков почитать. Тогда и вопросов было бы меньше", - попытался успокоить генерал друга.
"Будут тебе труды. Готовятся они. Я так понял. На собрании говорили, что наш предтеча в этической области - Лев Николаевич Толстой".
"Даже так! Это ещё более интересно становится. Как только будет что почитать - дашь!" - как будто скомандовал генерал.
А Найдёнов, уже успокоившись, в шутливой форме ответил, приняв стойку, как по команде "смирно":
"Есть, товарищ генерал!"
КОНЕЦ ВТОРОЙ КНИГИ
Лобанов Владимир Алексеевич (Социальный)
ИГРУШКА (роман)
Редакция 2016 года
Книга третья
"Новая Россия"
Часть 1.
"Карьера внука Шарикова"
Прошло пять лет. В стране всё также показушно царила атмосфера всеобщего одобрения руководства Партией; то есть, "Всеобщего одобрямс", - как начали говорить некоторые скептики на кухнях своих квартир, ибо больше негде было безвозмездно злословить в адрес всевластного Политбюро ЦК КПСС. Радио, телевидение (во главе с Государственным комитетом при Совете Министров СССР по телевидению и радиовещанию) и прочие советские средства массовой информации захлёбывались в славословии об успешном выполнении планов очередной (девятой) пятилетки. Как из рога изобилия сыпались постановления "Центрального Комитета ленинской партии" на головы ниже стоящих партийных функционеров и те обязаны были их читать и способствовать проведению в жизнь. А жизнь и постановления партии всё чаще оказывались несовместимы. Вот низам партийной бюрократии и приходилось подгонять жизнь реальную под идеологическую схему, спускаемую сверху, что, конечно, было им не посилам; и они отчаянно врали своему начальству, а начальство (тоже не совсем же они дураки) делало вид, что верит очередным дутым отчётам, поступающим с мест.