"Маркс попытался создать план переделки мира. Этим планом воспользовался Ленин. Теперь мы видим, что исторический опыт показал: план ошибочен. Что делает хозяйка на кухне, когда ошибается? Она находит ошибку, исправляет её и заканчивает начатое дело успешно. Вот и человечеству нужно также: определить в чём ошибся марксизм, выработать новую концепцию преобразования социальной составляющей мира и осуществить её. Не зря наша умная Оксана всегда подчёркивает, что диалектико-метафизический дуализм - это философия, как концепция поступка. Теперь наша очередь 106совершать поступки на исторической кухне". - Найдёнов умолк, видимо оставаясь под впечатлением нахлынувших идей, шёл наклонив голову и как будто что-то сосредоточенно рассматривал на каменных плитах мостовой. Молчал и генерал.
Владимир Михайлович заговорил вновь, когда друзья подошли к дверям третьего подъезда здания на Литейном 4.
"Всё дело в том, как заполнять непознанное, выстраивая собственную концепцию поступка. Мировоззрение человека не может быть неполным, незаконченным. А так как человек всегда стоит, и будет стоять, пока он человек, - сказав это, Найдёнов взглянул на друга, но тот молчал и просто слушал, - стоять перед океаном непознанного, - продолжил свою мысль Найдёнов, - то он вынужден искать способ заполнения этого океана, иначе он жить и действовать не сможет. Религиозные люди заполняют непознанное различными богами, а атеисты - делом своей жизни, достижением поставленной цели. Вот искренние марксисты строят светлое будущее".
"Беда только в том, что искренних марксистов становится всё меньше и меньше", - вставил реплику генерал.
"То есть люди прозревают. Марксизм ложен. На его основе, идя предложенным им путём, можно свернуть себе шею, - подкорректировал генеральскую мысль Найдёнов, - Мы тоже, как и атеисты, заполняем непознанное делом жизни. Однако, мы живём не как эгоисты-буржуа или фанатичные религиозные аскеты; мы живём не для людей или за счёт людей, используя последних как средство достижения своей цели, мы живём с людьми, но в то же время говорим всем что можно жить лучше если..." - Найдёнов умолк. Закончил фразу генерал:
"Если окажемся в состоянии перевести страну на рыночные рельсы хозяйствования мирно, без потерь, не пролив не единой слезы ребёнка. И получается, что у нас имеется (мы выработали) самый безвредный способ заполнения непознанного, то есть заполнение непознанного знаниями и рабочими гипотезами", - сказал он на прощание.
"Верно!" - согласился Найдёнов.
На этом друзья расстались.
107 --------------------------------
ГЛАВА
На рабочем столе в кабинете Ивана лежало несколько папок. В каждую из них его помощник ежедневно укладывал документы: какие для ознакомления, какие на подпись. В одной из папок (кожаная, с золотым теснением одного слова "входящие") Иван сегодня обнаружил телеграмму, переданную по телетайпу. Из телеграммы он узнал, что его включили в состав делегации, направляемую в Испанию на переговоры с королём. Возглавляет советскую делегацию член Политбюро, министр иностранных дел Андрей Андреевич Громыко.
Ивана телеграмма взволновала. Он встал из-за стола и подошёл к окну.
"Вот шанс выйти на контакт с одним из советских небожителей, а через него - и с остальными", - размышлял он. Иван просто физически ощутил реальную перспективу карьерного роста.
"Необходимо, кровь из носа, найти способ пообщаться с Громыко, - продолжил он свои размышления. - Трон достижим только через членство в Политбюро. А попасть в данную высоко привилегированную, жёстко замкнутую в себе когорту верховных правителей СССР можно только по рекомендации хотя бы одного из её членов".
Отъезд делегации был назначен через месяц.
"Есть время для подготовки. Нужно обязательно встретиться до отъезда с Оксаной и Каретниковым. Возможно, они мне что-нибудь путное подскажут: о чём можно говорить со старым большевиком, а о чём лучше и не заикаться",- принял решение Иван.
---------------------------
Его встреча с сестрой и Каретниковым состоялась через две недели. В Ленинград Иван прилетел по делу - нужно было встретиться с первым секретарём Ленинградского горкома и обсудить повестку дня партхозактива северо-западного региона, намечающегося в Архангельске.
108 Командировочные дела были разрешены за одну встречу в Смольном, а остальные три дня Иван посвятил семье и вопросу, который он должен был обсудить с друзьями. Прежде чем встретиться с ними, он заранее озадачил их просьбой подготовиться, чтобы помочь ему выработать линию поведения для знакомства со старейшим членом Политбюро. Поэтому, как только троица собралась в комнате Оксаны, так и приступили к обсуждению главного, без обиняков.
Первым заговорил Каретников:
"Партийный чиновник такого ранга опасен тем, что в его руках сосредоточена огромная власть и он, естественно, такой властью развращён. Ему не представит труда изломать жизнь любому простому советскому человеку. И защиты от произвола чиновника опальному человеку у нас не найти. Защитить его может только мировая известность так, как это произошло, например, с Солженицыным. У тебя мировой известности нет, но и задачи перед тобой стоят не солженицынские, а потому осторожность и ещё раз осторожность. О репрессиях тридцатых разговора не начинай, а если он начнёт - расценивай это как провокацию. Все эти люди прямо или косвенно запачканы кровью своих соотечественников. Они, естественно, страшатся ответственности и потому за власть будут цепляться всеми силами. В их жизни неизбежны были случаи предательства друзей или прямые доносы на них. Такова природа карьериста в тоталитарном государстве. Точнее - в государстве, где абсолютная власть сосредоточена, или лучше сказать, захвачена одним человеком. Надо будет попросить Найдёновых, чтобы они попытались что-нибудь найти на Громыко. Но этот компромат тебе послужит только для того, чтобы лучше понять интересующий тебя объект-субъект, но ни в коем случае не для того, чтобы козырять им в беседе с ним.
Нужно признать, что эти люди не абсолютные дураки, и именно в этом-то и есть для нас надежда. Они, конечно, видят, что Советы проигрывают Западу в соревновании экономик. Видят, что средний гражданин капиталистического мира живёт в материально отношении несоизмеримо лучше среднего совка.
109 Вот об этом и говори с ним. Покажи, что ты всей душой болеешь за родную тебе Советскую власть и у тебя есть что предложить руководству, чтобы в экономике дела наши улучшились. Уверен, если хорошо всё ему преподнесёшь - заполучишь влиятельнейшего себе опекуна", - Каретников умолк. И тут же эстафету подхватила Оксана.
"Ванечка, если так сложится, что тебе удастся переговорить на прямую с членом Политбюро - говори не стесняясь, уверенно говори: СССР необходимо вернуться к ленинскому НЭПу, то есть ещё раз отступить к капитализму; но под жёстким партийным контролем. Для них Ленин остался святыней. Ссылка на него поднимет тебя высоко в их глазах, как теоретика. Я сделала тебе подборку законов, выпущенных во времена НЭПа советской властью. Изучи их и тогда сможешь доложить свои нэпманские идеи своему высокому начальнику без запинки. И ещё: теорию фракции этических марксистов, надеюсь, ты не забыл", - Иван утвердительно кивнул.
"Спасибо, друзья! Это больше, чем я ожидал от вас услышать. Все ваши рекомендации исполню. А к тебе вопрос, Олег Павлович: ты сказал "совка". Что это?" - Каретников заулыбался. - Это новый термин из диссидентского сленга: советский человек, а сокращённо - совок". - Надо же как просто и как точно. Это родственно выражению: "Ты простой, как хозяйственное мыло". - Все дружно рассмеялись. На этом Иван распрощался со своими товарищами. Вылет его самолёта до Архангельска был назначен на девять часов вечера.
---------------------------
Муж Оксаны - Алексей (майор КГБ) приехал в Северодвинск в командировку и привёз Ивану сведения об учителе Громыко - Васильеве Александре Филипповиче; с которым Громыко порвал отношения, не смотря на то, что они дружили семьями; порвал все связи, как только Н.С.Хрущёв начал свои 110выступления против сталинизма. Васильев - военный дипломат и разведчик служил при Сталине и, естественно, что при Хрущёве попал в опалу. А ученик - продолжал делать свою карьеру и потому пожертвовал своими отношениями с учителем. Учитель, видимо, его понял и простил - сам таким был. Но этот штришок в биографии ваниного "объекта воздействия" был важен - в психике карьериста такого склада угадывалось много слабых мест.