— Учитывая, что среди нас леди… — произнес я, но он не обратил на меня внимания.
— Обнаружив мой труп, — продолжал он, — мои родичи решились на немыслимое дело. До тех пор мы погребали своих мертвецов в прерии, не ставя над могилами никаких памятников, потому что человек должен довольствоваться тем, что стал единым целым с землей, по которой ходил. Несколько лет назад нам довелось услышать о земном Кладбище; тогда мы пропустили эти сведения мимо ушей, ибо они нам были ни к чему. Но после моей смерти на совете клана было решено удостоить меня чести быть похороненным в почве Матери-Земли. Мои бренные останки, погруженные в спирт и запаянные в большой бочонок, доставили в захудалый космопорт — единственный на планете. Там бочонок хранился многие месяцы, ожидая прибытия звездолета, на котором его доставили в ближайший порт, где регулярно совершали посадки корабли похоронной службы.
— Вы вряд ли понимаете, — прибавил Душелюб, — чего это стоило его клану. Все богатство обитателей Прерии заключается в их стадах. Им потребовался не один год, чтобы вырастить поголовье, стоимость которого равнялась бы стоимости услуг Кладбища. Они пожертвовали всем, и жаль, что их старания пошли насмарку. Рамсей, как вы, видимо, догадываетесь, остается пока одним-единственным обитателем Прерии, чей прах погребен на Кладбище; точнее сказать, он не то чтобы погребен там, то есть погребен, но не так, как предполагалось. Давным-давно чиновникам Кладбища потребовался гроб, чтобы кое-что в нем припрятать…
— Артефакты, — перебил я.
— Вам про это известно? — спросил Душелюб.
— Мы это подозревали.
— Вы были правы в своих подозрениях, — сказал Душелюб. — Наш бедный друг оказался одной из жертв их жадности и подлости. Его гроб использовали под артефакты, а останки Рамсея выкинули в глубокий овраг на окраине Кладбища. С тех пор его тень, как и тени его товарищей по несчастью, бродит по Земле, не зная приюта.
— Хорошо сказано, — заметил О'Гилликадди, — и все чистая правда.
— Давайте на этом остановимся, — попросила Синтия. — Вы нас вполне убедили.
— У нас больше нет времени на разговоры, — ответил Душелюб. — Вам предстоит решить, что делать дальше. Едва волки нагонят ваших друзей, они сообразят, что вас с ними нет; поскольку же Кладбищу наплевать на роботов, то…
— Волки вернутся за нами, — с дрожью в голосе докончила Синтия.
При мысли о преследующих нас металлических тварях мне тоже стало не по себе.
— Как они нас найдут? — спросил я.
— Они обладают нюхом, — сказал Душелюб. — Их нюх устроен иначе, чем у людей: они различают химические компоненты запаха. А еще у них острое зрение. Если вы будете держаться скалистых возвышенностей, где запах быстро выветривается и где на камнях не остается следов, у вас появится шанс ускользнуть. Я боялся, что они почуют вас в пещере, но вы находились над ними, а благожелательный воздушный поток, должно быть, отнес ваш запах в сторону.
— Они пойдут по лошадиному следу, — проговорил я. — Он свежий, а они бегут быстро. Им понадобится немного времени, чтобы обнаружить наше отсутствие.
— Время у вас есть, — успокоил Душелюб. — Вы не можете трогаться в путь, пока не рассветет, а до рассвета еще несколько часов. Вам придется поспешать, поэтому идите налегке.
— Мы возьмем с собой еду, — сказала Синтия, — и одеяла…
— Много еды не берите, — предупредил Душелюб. — Только то, что необходимо. Вы найдете ее по дороге. У вас ведь есть рыболовные снасти?
— Да, — ответила Синтия, — я купила их целую упаковку. Причем в последний момент — меня словно что-то подтолкнуло. Но мы не можем питаться только рыбой.
— А коренья? А ягоды?
— Но мы в них не разбираемся.
— А вам и не нужно, — возразил Душелюб. — Хватит того, что в них разбираюсь я.
— Ты идешь с нами?
— Мы идем с вами, — сказал Душелюб.
— Конечно! — воскликнул О'Гилликадди. — Все как один! Правда, пользы от нас маловато, но кое-что мы умеем. Мы будем высматривать погоню…
— Однако призраки… — пробормотал я.
— Тени, — поправил О'Гилликадди.
— Однако тени не путешествуют при свете дня.
— Человеческий предрассудок, — заявил О'Гилликадди. — Нас нельзя увидеть днем, это факт, но и ночью тоже, если мы того не захотим.