– Я помню такие мантии, как у вас, – тихо сказала Кира. – Наверное, слишком хорошо помню.
Райли вздохнул, опуская руку.
– Конечно, помнишь, малышка. Впрочем, ты уже не малышка, ты же выросла. Ты винишь нас в том, что мы не оставили тебя в покое пять лет назад, верно?
Кира молча кивнула, не глядя на него.
Когда её забрали в Протекторат пять лет назад, она так и не встретила Райли Хили: герой войны оправлялся после ран, полученных в битве с Тёмным Лордом, и был убит горем после потери невесты. Нет, с ней говорили другие сосредоточенные фигуры в алых мантиях, вновь и вновь выслушивая её ответы.
С ней никто не разговаривал о том, каково ей пришлось с мешком на голове, как ей было плохо после предательства воспитательниц и друзей, и чего ей хотелось на завтрак. Никто не интересовался, хотелось ли ей возвращаться в Серый Дом.
Её спрашивали только о том вечере и о Тёмном Лорде. Столько снадобий для улучшения памяти, как в те дни, она не выпила за всю свою жизнь.
А расспросив, её снова и снова ставили в круг после того, как целитель заканчивал чертить на животе очередного донора руны по трафарету. Очередной ритуальный круг и очередная тройка: маг в алой мантии, донор, лежащий в круге, и Кира-маячок, участница завершившегося ритуала, который маги Протектората, кажется, очень хотели отменить.
Кира не знала ничего о последнем ритуале Тёмного Лорда: те, кто использовал её как поисковый маяк, не давали ей путеводных нитей. Всего лишь относились к ней как к сугробу, из которого выгребают лопатой снег, чтобы найти там сверкающий бриллиант – и когда наконец весь снег был вычерпан, вместо путеводной звезды перед ними встала глухая стена.
Её отправили обратно в Серый Дом, и никто даже не извинился перед ней.
– Мы не могли поступить иначе, – очень мягко произнёс Райли. – Представь, что от твоих ответов зависело бы, ну, скажем… смогли бы мы обезвредить Тёмного Лорда навсегда или нет.
– Странный пример. Вы ведь уже его убили.
– Мы… да, конечно, мы его убили, – согласился Райли. – Очень надёжно убили, я бы сказал. Но у меня к тебе немного другой разговор. Я, собственно… хотел начать с извинений.
Кира моргнула.
– Извинений?
– Ну конечно. Мы использовали тебя вместо того, чтобы помочь. Я должен был поинтересоваться твоей судьбой сам, но к тому дню, когда я вернулся в Протекторат, прошло уже несколько месяцев, и, конечно же, у меня всё вылетело из головы. – Он вздохнул. – Прости. Моя вина.
– Вы… ты не обязан был обо мне заботиться.
– Вообще-то обязан был, я же герой. Защищаю невинных, уничтожаю страшных тёмных магов, разношу кофе. Кстати, хочешь кофе?
Голубые глаза улыбались ей, и сердце Киры оттаяло.
– Хочу, – тихо сказала она.
– Идём.
Райли не стал возвращаться в Академию вместе с ней. Вместо этого он повёл её на асфальтовый прямоугольник парковки, сбросил мантию, оставшись в пиджаке и джинсах, и посадил в старенький, но безупречно ухоженный тёмно-синий автомобиль. Кира моргнула: она ожидала увидеть дорогое спортивное купе, или…
– Я не бедствую, – лукаво сообщил он, заметив её удивлённый взгляд. – Но мне никогда не казалось, что главное наслаждение лежит в скорости. По-моему, оно в тепле, в спокойствии. И в тех, кто рядом. Ты согласна?
– Наверное, да, – нерешительно сказала Кира.
Хотя из тех, кто был рядом, в последнее время ей встретились только прихотливо извращённый профессор Деннет и подставившая её Лорейн. Очень мёртвая Лорейн.
Кира вспомнила, что ожидало её вечером, и сглотнула.
– Тебя никто не обижает в Академии? – негромко спросил Райли. – Милорд Антейн сказал, что проблем с учёбой у тебя нет… ну, если не считать того факта, что я сейчас делаю из тебя злостную прогульщицу.
Кира улыбнулась.
– Не страшно. Я всё равно собиралась прогулять.
– Ага, учишься плохому! – Райли хлопнул по рулю. – Наш человек. Ну, если у тебя и правда всё в порядке и с учёбой, и со всем остальным…
Он помедлил, давая ей возможность возразить.
Ну конечно, подумала Кира. У неё всё было в порядке. Кроме того, что ночью её отхлестали плетью, пока она стонала и извивалась от возбуждения, потом она пришла домой и обнаружила мёртвую соседку с кинжалом в груди, подписала с профессором Деннетом бескровный договор о том, что он раскроет её чувственность для такого нужного ему ритуала, разделась перед ним догола, а потом помогала запаковать тело подруги в мешок, и это после того, как прошла по всей Академии без трусиков.
Самый обычный день, не о чем и говорить.