Кира отпила из своего бокала. У неё всё ещё шла кругом голова от всего, что произошло этой ночью, но это вдруг стало неважно. Был лишь изысканный мягкий вкус вина на её языке, шёлк под её волосами, и мужчина, обнимающий её. И впереди у них была вся ночь.
– В моей постели было бы удобнее, – прошептала она. – Или в вашей.
– Мы можем переместиться и в спальню милорда ректора, – пробормотал на выдохе профессор, отгибая воротник её разорванной блузки и зарываясь в её шею, безошибочно находя кончиком языка самые чувствительные точки. – Уверен, он оценит наше общество.
Кира почувствовала, как её дыхание становится частым и тяжёлым.
– Но удобство…
– К дьяволу удобство, – прошептал он, наклоняясь над ней и отбирая у неё бокал. – И к дьяволу одежду.
Он сбросил рубашку, расстегнул немногие целые пуговицы на её блузке, раздёрнул остатки ткани и опустился на неё. Его рука коснулась её грудей, и Кира подалась к нему, с восторгом ощущая кожей мускулистый живот и напряжённые бёдра, и с лёгким неверием, что она добралась наконец до его тела, приникла к месту, где шея переходила в плечо.
– Я так долго ждала, – шепнула она. – А вы?
Он поцеловал ямочку между её грудей, и в этом простом и неожиданно нежном жесте было больше, чем в любом другом ответе.
– Моя проклятая щепетильность долго мне мешала, – негромко сказал профессор. – Наверное, это старомодно – чувствовать, что ты не можешь лишить девушку невинности, не дав клятвы быть с ней вечно. Но вы так долго умоляли, что я решил, что вам виднее.
Она с облегчением улыбнулась.
– Да вы романтик.
– И если вы об этом проговоритесь, – прошептал он, вновь накрывая её грудь, – наказание будет неотвратимо.
Он не торопился её раздеть, заметила она. И не торопил её. Если она захочет, они могут лежать тут часами, смакуя вино при свечах, обмениваясь словами горячим шёпотом и медленными, острожными ласками. Как настоящие влюблённые.
Но когда она даст знак, все преграды сметёт неудержимой волной.
– К чёрту всё, – хрипло сказала она. – Поцелуйте меня.
Он тихо засмеялся, нависая над её лицом. Его губы скользнули вниз по её щеке, дошли до краешка губ. Он вот-вот поцелует её, с замиранием сердца подумала Кира. По-настоящему, и она узнает, каково это – целоваться с ним. Целовать его. Быть его женщиной.
Кира потянулась, чтобы расстегнуть его брюки. Она не могла больше ждать.
Голоса, раздавшиеся сверху, словно вырвали её из сладкого сна в холодную злую ночь.
– … И вы хотите назначить его главой Академии? Его?! Вы помните, о ком вообще мы говорим?
– Мальчик, ты дал клятву о неразглашении, как и я. Не стоит проверять её границы.
Голос Райли. И голос ректора.
– Отвращающие руны, – заметил спокойный голос Райли. – Сильные. Я бы не заметил, если бы не искал.
– Ты был прав. Я полагал, юный Вик Хаксли полез в подземелья ради обычных развлечений адептов-первокурсников, но тут и впрямь что-то серьёзное.
Они были слишком близко, подумала Кира, чувствуя, как всё внутри леденеет. Или они набросили магический полог тишины, или она и профессор, увлечённые друг другом, их просто не услышали. А скорее всего, отвращающие чары, установленные профессором от слишком любопытных адептов, заглушили звуки с обеих сторон.
Но это было неважно. Важно было то, что голоса уже были совсем рядом. А другого выхода из каземата не было – и любая маскирующая магия, когда дело шло о лорде-ректоре и лучшем боевом маге Протектората, была бесполезна.
Короткая поисковая формула прозвучала в соседнем зале. Кира и сама произносила её, проверяя, не было ли в спальне убийцы Лорейн.
Она перевела паникующий взгляд на своего спутника, натягивающего рубашку. Его лицо было спокойно и сосредоточено.
Взмах руки – и магический круг на полу исчез. Если бы он мог так легко спрятать их самих…
Но это было невозможно.
– Выкручивайтесь, – шепнул профессор ей.
Секунда – и он взлетел, раскинув руки. И замер у потолка в углу комнаты.
Кира моргнула. Это требовало такой магии, что…
Она перевела взгляд на свою распахнутую блузку. На смятые шёлковые простыни, бутылку вина с двумя наполненными бокалами, джинсы, полностью вспоротые по бокам, и воск, капающий на пол с горящей свечи.
Ох, чёрт.
«Выкручивайтесь?» Серьёзно?
Она успела лишь сжать полы блузки на груди. И перевести взгляд на решётку, запирающую дверь.
И двух мужчин в длинных мантиях, уставившихся на полуголую Киру так, будто увидели привидение.