— И надолго, ты уезжаешь?
Бенджамин скривился, так как знал, его отказ не придётся по душе дочери.
— Котик, я же сказал, что не знаю точных сроков. Никогда нельзя предполагать что-то в этом деле.
Его ответ удовлетворил девушку.
— Тогда, думаю, не будет наглостью сказать, что мне необходим хороший личный телохранитель. ― Как опытная лисичка, Камилла говорила мягко, глядя только в глаза отца.
Она знала, он поймет без слов и выполнит то, о чем она просит.
Бенджамин долго смотрел в глаза дочери и не знал, как отказать ей в очередной раз.
Он-то, знал, Доминик Дрейк – не подарок, и вряд ли они с Камиллой найдут общий язык.
Их война в итоге может коснуться и его самого.
Он знает о характере дочери, а также, каков этот молодой человек. Но умоляющие изумрудные глаза пробили бронь, и он решил попытаться.
— Хорошо, боже, ты такая упрямая! — мужчина нехотя выдохнул и взглянул уже на агента. — Доминик, — обратился к парню веселым тоном, и дал знак, кивнув. — Ты же проследишь за моей единственной дочерью, пока я буду отсутствовать? — Бенджамин тут же перевел свой взгляд на дочь, даже не дожидаясь ответа от агента. — Я оставлю тебе Доминика и еще пару человек, при условии, куда бы ты не направлялась, пусть он будет находиться рядом с тобой. Всегда.
Глаза Дрейка стали больше, когда он услышал слова Бенджамина.
«Я о том и прошу, папочка!» – промелькнула мысль в голове девушки.
— Окей. Я сдержу слово, ― пообещала она, уже вслух. — Когда ты уезжаешь?
В душе, Камилла радовалась своей маленькой победе. Но не показывала этого снаружи.
— Вылет сегодня в восемь вечера, сперва вылетаю в Буффало, оттуда с пересадкой на Вашингтон. И детка, помни, Доминик начальник охраны, он может сам выбирать ваши пути направления.
Его предупреждение осталось висеть в воздухе, так как по плану Камиллы, Доминик должен изменить своим принципам.
Позже, Бенджамин Спирс отправил дочь в другой дом, который находился на Ист-Ривер.
Её посадили в большую тонированную машину и увезли вместе с вещами, необходимыми ей в том доме.
За рулем сидел Пит – личный водитель Камиллы, который иногда возил её, если девушка намеревалась посетить какой-нибудь клуб. Рядом с ним находился парень из ее кошмаров, - Доминик Дрейк.
Несмотря на погоду, в салоне стояла духота, на что Камилла не постеснялась указать.
— Очень жарко, можно открыть окна? — притворно попросила она, сев прямо.
Камилла решила проверить Дрейка на услужливость.
Теперь он был в её распоряжении, а не её отца.
Парень обернулся к ней и посмотрел на неё сквозь солнечные очки.
Стекла были слишком темными, потому Камилла не видела его глаз.
— Включу кондиционер посильней, – предупредил он, нажав кнопки на пульте.
В сторону девушки подул морозный воздух. Она довольно вздохнула и снова откинулась на спинку кресла.
«Дрейк такой же, как и все» — решила Камилла, рисуя в своем воображении победу над ним.
«Стоило отцу передать его в её распоряжение, тот изменил свое поведение», — промелькнула мысль.
Не такой уж он и твердолобый!
Спустя какое-то время, Камилла стала мерзнуть. В салоне стало слишком прохладно, а на ней было только лёгкое летнее платье, не способное защитить от холодного воздуха.
Она посмотрела на парней, сидящих спереди.
Те словно не чувствовали холода.
Потом до нее дошло, что Дрейк сделал это специально.
«Ну, конечно! Они ведь в пиджаках», — поздно додумалась она.
— Дрейк, — Камилла специально обратилась к парню по фамилии. — Убавь кондиционер! — потребовала она приказным тоном, не добавив слово «пожалуйста».
Она не привыкла просить, а лишь требовать, вот и сейчас, эта черта вырвалась наружу.
Доминик вновь взглянул на нее и покачав головой, убавил мощность. Но промолчал.
Камилла заметила, что Пит и Дрейк чему-то усмехнулись.
Она хотела было спросить причину их смеха, но передумала, увидев впереди дом, в который они направлялись.
Выгрузив все вещи, Пит и еще один охранник понесли их в дом.
Вместе с Дрейком и Питом приехали еще двое охранников, Нейт и Брюс, которые ехали на другой машине. Братья решили держаться вместе.
Когда Камилла двинулась крыльцу, путь преградила рука агента. Никто не смел нарушать границы ее личного пространства, а он даже не моргнул. Уже во второй раз.