Новорожденная ведьма — вот кого тащила с собой Файлин. Но для чего?!
Вопли обожженной Элиан отвлекли его.
— Милорд, она смертельно ранена, позволите добить? — спросил один из магов.
Верган не ответил. Он подошел к женщине и присел на корточки. Коснулся ведьмы рукой, посылая магический импульс. Элиан стихла, перестав чувствовать боль. Верган спросил:
— Чей ребенок?
Женщина не ответила. Маг снял чары. Ведьма вновь закричала от боли. Верган выждал несколько секунд и вернул заклятье.
— Я могу проделывать это бесконечно, пока мне не надоест. Ты не умрешь, пока я не пожелаю. Будешь погружаться в боль снова и снова. Ответь на мои вопросы, тогда умрешь быстро и безболезненно. Что это за ребенок?
— Ее… дочь, — прохрипела Элиан.
— Чья? Файлин?
— Да…
— Лжешь. У старой суки не могло быть детей.
— Она специально зачала ее… когда ты начал войну против нас. Чтобы сохранить гены…
— Сохранить гены?! — яростно выплюнул Верган. — Что же она не думала о генах, когда своими руками убивала родную сестру?!
Полумертвая ведьма не ответила. Верган просканировал ее. Не лжет. Младенец и впрямь дочь Файлин. Либо умирающая ученица свято верит в это. Маг повернулся к ученику, который желал проявить милосердие.
— Добей.
Не глядя, как парень поражает ведьму насмерть, Верган перевел взгляд на девчонку. Она была не такой уж и маленькой. Девять месяцев, а то и старше. Теперь он и сам заметил фамильное сходство.
Ее дочь. Отродье ненавистного врага, плоть от плоти проклятой змеи. Пощади он ее сейчас — и вырастет такая же сука, как ее омерзительная мамаша. Убить немедленно, пока не принесла беды!
И тут девчонка протянула к нему руки. Широко распахнула глазенки и устремила доверчивый, открытый взгляд прямо на мужчину.
Будь он проклят. Будь он тысячу раз проклят. Эти огромные голубые глаза… пухлые губки… Она похожа не на мать. На Лоран.
Сердце мага дрогнуло. У них с Лоран тоже мог быть ребенок. Если бы Верховная дрянь не была так одержима властью и ненавистью к магам-мужчинам. Она не простила сестре, что та влюбилась в мага. Объявила предательницей и казнила собственноручно.
Не отрываясь, Верган смотрел в лицо малышки. Да, теперь он видел собственными глазами, что мертвая Элиан не соврала. Похоже, младенец унаследовал черты своей бабки.
Лоран показывала ему портрет их с Файлин матери — хрупкой голубоглазой блондинки с копной золотистых волос. Лоран была ее точной копией. Файлин, более грубая и мужеподобная, пошла в отца.
Будь он тысячу раз проклят. Он не сможет убить девчонку. Но что с ней делать?
Такая хрупкая, невинная и беззащитная сейчас, кроха вырастет в алчное, коварное, властолюбивое создание. Все женщины одинаковы. Лоран была исключением, солнечным лучиком в яме с гадюками. И царица гадюк погасила этот лучик. Сгубила родную сестру.
Файлин всегда жила лишь одним — жаждой власти. Если Элиан говорила правду, если сука специально зачала ребенка… то наверняка потрудилась вложить в нее все «лучшее» от себя. Предел жадности и властолюбия. Теперь ему придется решать, жить или умереть крохотному созданию. Младенческой копии Лоран… и будущей женщине.
Верган неподвижно стоял, не отрывая глаз от гладкого, такого невинного младенческого личика. Малышка улыбалась, гулила и тянула к нему ручонки.
Свет от горящих деревьев криво падал на лицо мужчины. Казалось, огонь и тьма отплясывают на заострившихся скулах, льются из глубоко посаженных глаз. Состязаются, кто одержит верх и завладеет его душой.
— Милорд, загасить огонь? — обратился к нему один из магов.
Верган кивнул, и помощник передал команду остальным. Маги не хотели спалить лес в погоне за ведьмами.
— Ты ведь из этих мест, Гэйвин? — задумчиво спросил предводитель. — Где здесь ближайшая ведьмовская школа?
— В пяти милях к югу от Лардоса, милорд. Вы хотите провести зачистку? Но ведьмы, населяющие ее, отреклись от мятежниц, приняли обет служения Создателю и поклялись быть лояльными новой власти.
— Очень хорошо, — усмехнулся Верган. — Обойдемся без зачистки. Надо отнести туда ребенка. Пусть ее воспитают правильно. В новых традициях королевства Дайгар, где женщины прислуживают, а не приказывают.
Долгие века в Дайгаре все было наоборот. Ведьмы вершили судьбы, занимали ключевые посты… А мужчин держали в узде. Ни один маг не мог развить свой дар настолько, чтобы сравняться с ведьмой. И не мог занять столь же высокого положения. Заниматься грязной работой или быть на побегушках у ведьм — все, что оставалось магически одаренным мужчинам.