Меня откровенно прессовали, и я не понимал, почему. Начать с того, что мои рассуждения вроде «Приедут, разберутся, отпустят» оказались наивными и детскими. Согласно букве закона это не <i>на меня</i> напали бандиты-мордовороты, а <i>я</i> напал на них. Что подтверждено записью устройств наблюдения с трёх ракурсов. Напал, избил, покалечил одного из них, отобрав служебное оружие, из которого ранил ещё двоих «законопослушных» подданных её величества.
Оружие действительно оказалось служебным. Бритые числились сотрудниками некой охранной фирмы, на него имелись все допуски и разрешения с печатями и подписями — не придерёшься. О том же, что вся эта компания собиралась делать, почему поджидала меня, куда намеревалась везти и прочие мои доводы гвардейцы даже не захотели слушать. Напал? Напал. Первый? Первый. «Законопослушные» не нападали? Нет, они «законопослушные». Следовательно, это я, такой нехороший и жуткий тип, без двух минут хладнокровный убийца, заварил кашу, и меня следует отшлёпать. А что было бы, если б сел в машину? Гвардии это не интересно. Вот если бы мой хладный труп нашли потом где-нибудь в вентсистеме, они бы заинтересовались, но пока трупа нет, нет и интереса.
На меня завели уголовное дело сразу по нескольким статьям, с суммарным наказанием более десяти лет лишения свободы. Если же тот тип умрёт, порог потенциального сидения перевалит за тридцать. Это по максимуму, конечно, реально больше двадцати не дадут, но мне кажется, и двадцать — цифра запредельная.
Но всё это фантастика для общего ознакомления. Или <i> «отмаз»</i> — есть такое слово в непереводимом русском. Повод. Никаких сроков мне не дадут, они лишь предмет прессинга, долженствующего оказать на меня моральное давление. На самом деле всё проще — либо я отсюда выйду, либо не выйду. Третьего не дано.
У меня есть контакты, способные защитить и вытащить даже из такого дерьма, если не хлеще. Чего стоит одна Мишель, левая рука королевы. А есть ещё таинственные влиятельные родственнички в ДБ. Может быть там сейчас чистка, выявление «оборотней», и кому-то не до меня? Ну, так я жертва тех самых оборотней, должны помочь. Или не должны?
Мне кажется, проблема не в том, что должны/не должны, смогут/не смогут, в конце концов, столько лет помогали, лишний раз напрячься не обременительно. Дело том, что никто не знает где я и что со мной, поэтому…
…И поэтому точно не смогут.
Сильно подозреваю, что в реальности моего дела просто не существует, это такая же фикция, как и предъявляемые мне сроки по обвинениям. Я под защитой корпуса, и Виктор Кампос знает, с кем играет. Дело исчезнет вместе со мной, когда моё тело найдут в вентиляционных шахтах без всяких улик, указывающих на его причастность к смерти. Единственно, чего не понимаю, почему, зная или догадываясь об установленных на мне «жучках», он так рискует? Нашёл способ заблокировать их, что успешно сделал, благодаря чему сеньора де ла Фуэнте до сих пор не примчалась сюда с группой camarradas? Ведь если бы ангелы знали, где я, давно уже были бы здесь. Или нет?
Итак, предварительные итоги. Я сижу в тюрьме, в одиночной камере, лишёный общения даже с другими заключенными. У меня отобрали браслет, навигатор, кое-какие мелкие личные вещи, и, скорее всего, заглушили установленные на тело суперпуперские дворцовые средства слежения. На мои просьбы, дать хотя бы маме позвонить, вижу лишь каменные выражения лиц надзирателей, один из которых походя ткнул меня шокером на малой мощности, чтобы не шумел. Речь об адвокате также не идёт, то есть моего дела в официальных базах данных не числится. Продажный (или купленный, как правильно?) комиссар пытается давить, устраивая детский сад, демонстрируя как бы официальные расклады моего дела, очевидно считая, что я — клинический идиот. Остаётся главный вопрос, на который у меня нет даже примерного ответа: что им всё-таки нужно?
Это был уже второй допрос за все время, проведённое здесь. Сколько его прошло — не знаю, подозреваю, что больше суток. Всё это время я сидел в ледяной камере, продрог до костей и жутко устал — пытаясь согреться, прыгал и отжимался. О сне речь не шла, какой сон в таком морозильнике? То же с кормёжкой — кормить меня никто не собирался, видимо, думая, что Хуан Шимановский обладает способностью питаться святым духом. Но еда меньшая из моих проблем.
Как выдержал эти сутки — не знаю. Очевидно, ведомый лишь одной мыслью — скоро всё закончится — мобилизовал все имеющиеся резервы. Я знал, это дело рук дона хефе, я ему нужен, и, значит, до бесконечности мурыжить меня не будут. История должна подойти к логическому финалу, и чем скорее, тем лучше.