— Что-то случилось, ты сегодня сам не свой? — обеспокоенно спросила Мей.
— Неприятности на работе, — он решил пока не говорить девушке о своих действиях, во-первых, ничего еще могло не выйти, а во-вторых, в случае удачного завершения «дела», Вэньян не хотел, чтобы она чувствовала себя обязанной ему. Если, после всего, захочет остаться с ним — он станет самым счастливым человеком на свете. Если нет… лишь бы Мей была счастлива.
— Опять Канг? — из их бесед Мей была в курсе происходящего в офисе.
Чжоу Канг — глава службы безопасности, на этом посту он служил еще до Вэньяна, но в последнее время его словно подменили. Если бы не внешность и более чем серьезная проверка, а к безопасникам требования были повышены, Вэньян подумал бы, что сейчас на месте Канга работает другой человек. Он и раньше-то, положа руку на сердце, не отличался особым либерализмом, но сейчас завел в конторе настоящие армейские порядки, сотрудники разве что не маршировали и не распевали гимны под поднятие флага. Каждый, буквально каждый шаг контролировался, покинул свой отдел — доложи зачем и куда идешь, возвращаешься — покажи, что несешь. Покинуть здание во время рабочего дня — и думать забудь, а в конце им устраивали такой обыск, словно они тестировали не наниты, а бомбы. Канг повсеместно хвастался, что уже поймал нескольких «крыс» — то есть неблагонадежных сотрудников.
— Да, житья от него нет. Вчера, представляешь, потребовал от нас список контактов: близких друзей и родственников. Наш жополиз Жонг Карлос — первым понес, почти побежал. И это мы еще внизу, верхние этажи вообще, наверное, вешаются.
— Не обращай внимания.
— Я и не обращаю.
Наконец, вечером Вэньян переступил порог клуба. Официант, наверное, впервые за все посещения, Вэньян подумал, что парень далеко не официант, как бы то ни было, он сразу повел его в кабинет.
Перед тем, как переступить порог, Вэньян сделал глубокий вдох, словно нырял.
Кабинет был тот же, даже голопанно изображало вчерашний лес, однако за столом, вместо управляющего, сидел худой субъект в черном костюме-тройке под который была надета шелковая малиновая рубашка.
Как и вчерашний хозяин кабинета, этот так же не предложил Вэньяну присесть.
— Э-э, а где мистер… — Вэньян вспомнил, что так и не удосужился узнать, как зовут управляющего клубом.
— Ты Вон Вэньян, двадцать шесть лет, работаешь в «Доминант. Нано. Груп.», живешь в меблированных комнатах у мамаши Су, — он не спрашивал, он констатировал, голос у худого был тихий, почти вкрадчивый, однако от этого голоса по телу бегали мурашки.
Вэньян осторожно кивнул.
— Твой отдел занимается печеночными нанитами.
Вэньян снова осторожно кивнул. Откуда у них информация о том, что делается у него на работе?
— Вот, — по столу, к Вэньяну покатился металлический контейнер, — принесешь, сколько сможешь, но не меньше сотни.
— Э-э, — Вэньян с испугом смотрел на контейнер. Он ожидал любого разговора, но только не такого. К чему его склоняют? — Боюсь это невозможно…
— Значит девушку не получишь, — худой потянулся, чтобы забрать контейнер.
— Постойте, вы не так поняли. Не то, чтобы я не хочу, но это невозможно в принципе. За нами постоянно следят, нас обыскивают, да и каждая сотня нанитов на счету.
— Не хочешь, не надо, разговор окончен.
— Да и зачем они вам! — в отчаянии выкрикнул Вэньян, — это же опытные образцы, они еще даже как следует не работают, да и тесты не все прошли…
— Если принесешь сто пятьдесят нанитов — контракт девушки твой, сразу отдаем, по одному на каждую тысячу.
— Но это… — Вэньян уже начал продумывать варианты. Предложение было очень заманчиво, он понимал, что никак не сможет заработать такие деньги. Но новый безопасник, да и как он сможет их вынести?
— Мне… не надо подумать.
— Да, или нет? Решай сейчас, другого предложения не будет!
— Ну… да, — Вэньян решил, что попробует. Если не получится, не расстреляют же, в конце концов.
Худой катнул контейнер к нему.
— У тебя неделя.
петь с ветками бамбука и хризантемами
— Петь с ветками бамбука и хризантемами, — затянул высокий женский голос.
— Мы будем вместе! — хором грянули остальные.
— Ведь как бы люди.
— Только ищут богатства! — они не только пели, а еще и хлопали.
— Встречаем бессмертного Цайхэ.
— Поем и танцуем с ним, под звуки весеннего ветра!
Зрелище, надо сказать, было то еще. Каких только измененных здесь не стояло: покрытые растениями и цветами, пестрые, словно клумба, и с потрескавшейся корой вместо кожи, были и просто зеленокожие, без единого листика.