— Откуда ты все знаешь? — спрашиваю на автомате, еще не отошедши от проблем некоего Вэньяна на работе.
— Я же говорила — мы готовились.
Действительно, через минуту, течение из тоннеля усилилось настолько, что меня едва не снесло. Вытекающие отходы были заметно светлее окружающей мути.
— А это… не опасно? — запоздало интересуюсь. Мои анализаторы пока молчат, но ведь и они не всеведущи, а ну как у меня сейчас прорезается хвост.
— Ничего такого, что ты не смог бы потом вылечить.
Успокоила, блин!
Кажется, основная масса почти вытекла, ибо течение заметно уменьшилось, я поспешно заплыл в туннель. Где-то на середине, за мной опустилась массивная плита, все — путь назад отрезан.
Ну, хоть вода не такая мутная.
Первая пиявка попалась почти сразу — мелькнула круглая пасть с присоской, потом, извиваясь, проплыло черное тело, метра два в длину, не меньше. Она сунулась было ко мне, но гель действовал, и тварь почти тут же потеряла интерес. Вообще-то пиявками они не были, а были чистильщиками: воды и туннелей, а заодно и охранниками от таких вот, как я, непрошенных гостей.
— Плыви прямо, держись по центру, — напутствовал голос.
Дальше пиявок начало попадаться все больше, иногда они плавали целыми стаями — эдакий клубок непрерывно шевелящихся черных нитей.
— А гель того, не смоется? — спросил я, когда одна из тварей заинтересовалась моим ботинком, левым.
— До конца туннеля должно хватить.
Вот и резервуар, куда сливались отходы.
— Здесь надо подождать, — сказал голос, — будь готов, я скажу, когда.
Я послушно замер, не выныривая. Пока они держали обещание, все шло довольно гладко, даже как-то не по себе. Если они такие всеведущие, могли бы и сами провернуть дельце.
внутри преобладали два цвета: красный и синий
Внутри преобладали два цвета: красный и синий. Красными были пол, стены, обивка мебели и лица подвыпивших посетителей. Синими были столы, сцена, потолок и рубашки коллег, разве за исключением Лао, который щеголял, меняя оттенки.
— А вот я уже в талии! — по идее, рубаха должна была стать лимонной, но в тусклом, неоновом освещении клуба она казалась грязно зеленой. — А вот в голове! — цвет сменился на серый. — А вот уже в макушке! — золото не могло испортить даже это освещение.
— В ушах! — пересиливая музыку произнес Вэньян. В отличие от других клубов, где бывал Вэньян, здесь музыка звучала из динамиков, а не транслировалась непосредственно в голову, так что ее нельзя было ни убавить, ни изменить.
— Чего?
— От парня из аналитического я слышал, что золоторубашечники сидят в ушах!
— В каком, левом или правом?
— Или по неделе в каждом! — толстый Бэй уже порядком набрался, рубаха расстегнута аж на две пуговицы, в вырезе выглядывает волосатая грудь.
— Еще что-нибудь хотите? — официантка — невысокая, пышногрудая блондинка склонилась над столом. Ее бюст, затянутый в тугой корсет, оказался как раз перед лицом Бэя.
— Тебя! — толстяк хлопнул ее по более чем выдающимся ягодицам.
Девушка залилась громким смехом.
— И сколько ты стоишь, крошка? — Бэй попытался запустить руку в трусики, но девушка кокетливо отошла.
— Сначала деньги, жеребец.
— Деньги не проблема! — толстяк махнул рукой с зажатым в ней стаканом, и содержимое залило рубашку Вэньяна.
Когда они шли сюда, компанией, громко разговаривая, было весело. Даже когда сделали первый заказ — было весело. Но сейчас, несмотря на некоторое количество выпитого, Вэньян все больше чувствовал себя… не в своей тарелке, что ли.
Эта музыка, этот шум, разговор, похожий на кричащий обмен репликами, словно не сидишь за одним столом, а находишься в разных концах зала. Даже эти официантки, и хотя себя продавали они, неудобно почему-то чувствовал себя Вэньян.
— Так сколько?
— За час, или за ночь?
— Ночь? А вдруг мне не понравится!
— Обещаю, красавчик, эту ночь ты не забудешь никогда в жизни!
— Все вы так говорите.
Хотя, если разобраться, чего грустить? Вон и девочки, на любой вкус. Есть худые и толстые, высокие и не очень, блондинки, брюнетки, лысые, с большой грудью, с маленькой грудью, с тремя грудьми, выбирай любую.
Чтобы снова не кричать, он послал приватное сообщение Лао.
«Я пойду».
«Чего так?» — пришел ответ.
«Устал».
«Погоди, дождись начала шоу».
«Шоу?»
— Ну да, — Лао подсел к нему и заорал в самое ухо, — официантки, это все так, для не очень денежных и не слишком притязательных, — оба покосились на Бэя, который азартно торговался с блондинкой. — Настоящие девушки — в шоу. Доложу я тебе — конфетки! Говорят, каждая обучалась этому искусству несколько лет и прошла специальные изменения.