Тесс ощутила всю свою кожу удивительно ярко и четко. Плечи, спину, бедра и даже лодыжки. Вся она лежала тут совсем голая и принадлежала оборотню. И он собирался сделать с ней это.
Девчонки болтали, что будет больно. Насколько? Что если очень больно? Он ведь оборотень, наверное с ним будет в три раза больнее чем с человеком. Насколько большая у него «змея»?
Соберись, дура! Соберись и успокойся. Будешь хныкать ему не понравится и мамаша выпустит тебе кишки или еще хуже — не отдаст деньги. Тесс сглотнула и осторожно обернулась.
Оборотень видно собирался вот-вот присоединиться к ней на постели, но замер под ее взглядом. Тесс в лунном свете из окошка вполне себе смогла рассмотреть его тело. Сильное — это было первое, что пришло ей на ум. Плечи и руки выделялись гладкими мышцами, а живот! Он был… совершенно невообразим. Ни у кого она еще такого не видела. У Тесс живот был мягкий, округленький, чуть выпуклый. У Анри бледный и впалый. Вот и все что она видела. У оборотня даже живот казался твердым и покрытым мышцами. А под ним… Тесс опустила взгляд и замерла.
Эт-то… было определенно не то к чему она готовилась.
Она, конечно, уже года три как не мыла и не переодевала Анри, и не знала, что там вырастает у мальчишек с возрастом, но ЭТО?!
У оборотня от пупка вниз текла темная дорожка волос, и она обтекала пах, из которого торчал здоровенный… В общем, на змею это мало походило. Даже в темноте она заметила, что он отличается цветом от кожи оборотня, так же как отличалось то, что было у нее между ног. Штука была темной, красной, от прилившей крови и оттого неизъяснимо непристойно волнующей. Тесс отвернулась и уставилась в подушку. Отчего-то сердце в груди неистово заколотилось и не только от страха. Что-то… ее почему-то ужасно взволновал голый Эверетт Шеферд. Нет, она вовсе не захотела внезапно чтобы он сделал с ней все то, за что заплатил, но он был таким другим. Мужчиной. Не похожим на нее, и это волновало. Линии его тела, прямые, четкие, твердые, заставили ее облизать губы и затаить дыхание. Впервые Тесс стало любопытно, что именно происходит между мужчиной и женщиной. Ведь та девчонка, что отдалась лавочнику у них на поленнице, стонала. Сладко так, волнующе, словно ей было хорошо. Почему-то глядя на голого Шеферда, захотелось узнать от чего ей было хорошо…
Тесс вздрогнула, когда оборотень залез на постель. Ее ног коснулись его бедра, рука опустилась на поясницу.
— Раздвинь ноги.
Он шептал. Тихо так, вкрадчиво, почти нежно, но позорный стыд от этих слов все равно хлестнул Тесс как пощечина. Она попыталась подчиниться, но ее так затрясло от страха, что она остановилась едва пошевелившись.
Тогда он втолкнул колено и заставил. Сильные руки потянули ее за бедра, чуть приподнимая. Тесс шумно испуганно дышала, закусив губу. «Успокойся! Успокойся! Ему должно понравиться, не показывай, что тебе страшно, курица!» — кричала она в своей голове.
Он прижался к ней сзади и она во всю длину и жар почувствовала его мужской орган.
— К-как он называется? — брякнула Тесс, надеясь разговором хоть немножко оттянуть неизбежное.
— Что? — оборотень явно был недоволен ее болтливостью.
— Ну… эта штука у тебя между ног. Есть ведь у него название?
Она подумала вот будет забавно, если это вовсе не «он», а «она». Какая-нибудь мужская палочка например. Хотя в этом случае скорее уж дубинка.
— Ты решила пошутить? — голос его стал опасно низким и в нем явно послышалась злость. Матерь! Графиня точно разорвет ее на части!
— Н-нет. Я правда не знаю. Честно!
Он все еще был прижат к ней очень близко, и Тесс чувствовала промежностью твердую горячую штуку, которая пугала больше всего прочего. А еще она… прижималась к ней сама, он не держал ее. Она стояла и пульсировала, а Тесс затаив дыхание сходила с ума от ужаса.
Он вдруг сжал ее сильнее и рывком перевернул на спину. Тесс залилась краской стыда и попыталась прикрыть грудь.
— Нет! — отрезал Шеферд, и Тесс, скрипя зубами, отпустила руки на кровать. Она лежала под ним полностью обнаженная, а он пялился. Тесс захотелось оказаться за десятки, сотни миль отсюда!
— Не знаешь как называется? — он смотрел на нее, скользя взглядом от лица и вниз, а потом стал гладить грудь. Тесс зажмурилась. Оборотень нависал сверху, а Тесс лежала и чувствовала себя маленькой слабой мышкой, хвост которой зажал в костях матерый кот.
Шеферд обвел левый сосок пальцами, пощекотал и посжимал его, и Тесс залилась удушливой краской, когда сосок съежился и превратился в крохотный и острый. Они встретились глазами. Напуганная смущенная Тесс и тихо-тихо дышащий, словно он считал удары собственного сердца, Эверетт Шеферд.