Когда все закончилось, Рингилл, судорожно дернувшись, обессиленно перекатился набок и затих. Чтобы спустя мгновение осведомиться:
— Ты знаешь, что светишься?
— Э? – озадачился Тони. Альтмер проткнул руку и слегка коснулся пальцами груди человека, между третьим и четвертым ребрами слева. Тони опустил взгляд и изумленно присвистнул. Рингилл сказал чистую правду – именно в этом месте сквозь кожу, мышцы и кости пробивалось бледно-лиловое сияние. В его свете была отчетливо различима прозрачно-розовая паутинная сеть кровеносных жил и мерная пульсация сердца. Длилось чудное явление не больше десятка быстрых мгновений, постепенно истаяв – снег, выпавший на раскаленные камни – не причинив Тони ничего, кроме безграничного удивления. – Опа. Я теперь что, тоже артефакт?
Рингилл удрученно вздохнул и ничего не ответил. Видимо, с его точки зрения Тони совершенно не годился в магические артефакты.
Глава 10. Тонкое искусство лжи.
Люди такие странные, частенько думала Р'Нат, да и эльфы ничуть не лучше. Делают верные выводы, но при этом способны не заметить очевидного, пусть оно даже валяется прямо у них под ногами. Сложили уйму баек и глумливых историй про глупых хаджитов, только и способных, что целыми днями пожирать лунный сахар, а ночами – совокупляться со всем, что движется. Хаджиты поголовно тупы, уверяет людское мнение, ленивы и бестолковы. Они собственную задницу не в силах отыскать без посторонней помощи, подчиняются тому, кто громче на них рявкнет, делают лужицы по углам, неспособны чему-либо научиться и вообще являют собой ошибку Создателя.
Однако и эльфы, и люди единодушны во мнении о том, что в Тамриэле не сыскать более ловких воров и удачливых торговцев, чем те же самые хаджиты.
Мы так удачно притворяемся, ухмылялась про себя Р'Нат, а глупцы склонны верить тому, что лежит на поверхности. Вот и пусть прозябают себе в ошибочном мнении, пусть чешут языками и ржут, в тысячный раз пересказывая друг другу сальные истории про похотливых кошечек. А маленькая сметливая Р'Нат займется своими делишками.
Которые шли так замечательно, что хаджитка вознесла краткое благодарственное слово Великой Матери, среди многих дел и хлопот не оставляющей попечением одну из тысяч своих непутевых дочерей. Глаза Р'Нат всегда были широко открыты, уши пребывали настороже, улавливая легчайший шепоток, ее разум бодрствовал, ненасытно пожирая и переваривая чужие речи. Знания, а не золото – вот что нынче движет миром. Чужие секреты, государственные тайны. Разузнай их, опередив прочих – и преуспеешь. За сведения, которыми нынче располагала Р'Нат, могли заплатить очень и очень щедро. А потому не следовало торопиться. Надо было тщательно все обдумать, принять решение и не ошибиться. Если она сможет осуществить свой план, то прежняя жизнь обернется дурным сном. Она станет богата и свободна. Уедет туда, где не бывает снегов и дождей, где только солнце и теплые морские волны. Где ей никогда не придется исполнять чужие приказы.
Но это – в далеком будущем. Новости о Трусливом принце – неограненный алмаз, тщательно припрятанный в ее кошеле. Есть время мечтать и строить замыслы, а есть время исполнять то, ради чего она терпит лишения и рискует своей драгоценной шкуркой.
Свет солнца не проникает под землю. В Черном пределе время узнавали по истечению капель в клепсидрах, по мере сгорания толстых полосатых свечей и размеренному тиканью часовых механизмов двемерской работы. Р'Нат вдобавок полагалась на свои ощущения, уверявшие хаджитку, что идет уже третий день их пребывания в гостях у беглых Клинков, и шестой не то седьмой — Игрищ. Ужасно хотелось наверх. По ночам ей снилось голубое небо и яркое солнце.
Халаг где-то пропадал. Несгибаемый альтмер Падшая Звезда внезапно проникся страстью к человеку-механикусу. Р'Нат улучила миг и проникла в их комнаты, ведомая нестерпимым желанием хоть одним глазком увидеть эдакое диво, достойное занесения в хроники. Нагляделась всласть, обеими ладонями зажимая рот и нос, чтобы не выдать себя громким хохотом. Верно говорили, нет ничего смешнее и нелепее, чем занимающиеся любовью меры и люди. Торчащие во все стороны неуклюжие руки-ноги, суматошное поспешное дерганье и такое зверское пыхтенье, будто они не развлекаются, а тащат в гору воз с камнями.
Милуйтесь-милуйтесь, пока можете, мысленно пожелала им Р'Нат. Как выберусь отсюда, обещала она себе, первым делом отыщу сородича, который знает толк в деле постельных утех. Или даже двоих… нет, лучше троих! Буду кувыркаться с ними день и ночь напролет, и не стану вылезать из постели, чтобы поесть, ибо жажда моя велика и неутолима.
Среди множества обитателей Черного предела встречались и хаджиты, на Р'Нат никто не обращал внимания и не лез с дотошными расспросами, куда это она навострилась. Все занимались своими делами, а рыжая хаджитка, натянув на склоненную голову широкий капюшон и держась как можно неприметней, шныряла по запутанным коридорам и галереям.
Проследив за Николеттой и ее чешуйчатым помощником, Р'Нат выяснила местоположение Зала Созерцания и озадачилась. Да, подле круглых створок не торчали бдительные караульные, но проникнуть внутрь на первый взгляд было почти невозможно. Массивные двери двемерской работы запирались изнутри на сложный замок. Пребывавшие при Всевидящем Оке дозорные отпирали зал только при смене наблюдателей или когда доставляли еду. Р'Нат обдумала возможность нападения на одного из тех, кто тащил котелки с горячей пищей, хмыкнула и решила, что обстряпает все куда ловчее и проще.
Затаившись поблизости и подкараулив миг, когда рядом с залом никого не было, хаджитка метнулась к покрытым чеканной резьбой створкам тускло-золотистого металла. Отыскала узкую скважину для замка и, довольно пофыркивая, щедро плеснула в механизм бесцветной жидкости из глиняной узкогорлой бутылочки. Закончив, Р'Нат спряталась. Она набралась терпения, приготовившись ждать, и только едва пошевеливавшийся кончик хвоста говорил о том, как нелегко дается шустрой хаджитке полная неподвижность.
Очередная явившаяся с провиантом четверка обменялась условным стуком с находившимся в Зале Созерцания, лязгнул замок… и ничего не произошло. До чуткого слуха хаджитки долетел хрустящий скрежет и встревоженные голоса, становившиеся все громче. Встроенный в толщу дверных створок механизм наотрез отказывался отпираться. Поспорив и до хрипоты наоравшись, перекрикиваясь с запертыми внутри дозорными, люди решили отправить гонца за Николеттой. Примчавшаяся редгардка несколько раз в раздражении пнула неприступную дверь, заковыристо выругалась и ушла. Вернулась она в компании с пожилым нордом, волочившим на спине здоровенный кожаный мешок, ощетинившийся острыми выступами. Норд уселся рядом с дверью, развязал горловину, извлек набор слесарных инструментов и принялся ковыряться в скважине, пытаясь исправить повреждение. Николетта какое-то время маячила у мастера за плечом, подавая советы, но вскоре неотложные дела призвали редгардку в другую часть Черного предела. Она ушла, прихватив с собой помощников. Норд корпел над двемерской механикой, и та не устояла – лязгнув, двери открылись, выпустив на свободу взволнованных и проголодавшихся наблюдателей. Мастер попытался запереть створки, но не преуспел: при повороте ключа что-то не срабатывало и засовы оставались неподвижными. Озадаченно почесав в затылке, умелец принялся откручивать пластины, скрывающие замок. Поврежденная дверь осталась стоять нараспашку, и со своего места Р'Нат различала тягучие отблески на вращающихся золотых дугах Всевидящего ока.
Выждав для верности еще немного, Р'Нат осторожно извлекла из поясной сумки фарфоровую склянку, отвинтила крышечку и кончиком языка осторожно слизнула выступившую темно-лиловую каплю. Скривилась, дернув усами, и слизнула еще одну. С телом Р'Нат начали происходить какие-то странные изменения – она словно превращалась в живой хрусталь, обращаясь отлитой из тягучего стекла статуэткой. Теперь сквозь нее можно было разглядеть каменную стену и протянувшуюся вдоль нее жестяную трубу.
Призрачная Тень, так именовалось это редкое зелье. Принявший его на некоторое время утрачивал телесность, становясь невидимкой. Требовалась большая аккуратность в перемещении, дабы кто-нибудь из окружающих не заметил диковинных эффектов преломляющегося света. На руку Р'Нат играло то, что в коридоре царила полутьма, а мастер всецело погрузился в противостояние с древним механиком, изобретшим хитроумный замок. Легко ступая и контролируя каждое свое движение, хаджитка просквозила мимо сосредоточенного норда, вступив в покой, наполненный золотыми и зелеными переливами Всевидящего Ока. Из наблюдателей в зале оставалась только женщина-данмер, бдительно следившая за перемещениями расплывчатых изображений на синеватой пластине лазурита. Подкравшись к ней, хаджитка стремительным движением прижала к лицу серокожей эльфийки остро пахнущую тряпицу. Данмерка сдавленно охнула, дернулась, безуспешно пытаясь вырваться, но быстро обмякла. Напрягая мускулы, Р'Нат продолжала поддерживать усыплённую женщину в стоячем положении. Если возившемуся с замком мастеру вздумается заглянуть в зал, он увидит обычную картину – наблюдателя за работой. Данмерку, которая сперва стояла, а затем для удобства присела в одно из колченогих кресел и малость наклонилась вперед.