Выбрать главу

— Убить тебя, тварь, — прошипела редгардка. Перехватив меч, она напрочь позабыла про Розу-артефакт, видя только оказавшегося в пределах досягаемости давнего врага и слыша только гремевший в крови зов мести.

— О, это совсем не так просто, как ты думаешь, — советница крутанулась на месте, ускользая от удара, плащ полетел в одну сторону, сама Катария метнулась в другую. Оказавшись вплотную к Николетте, советница взмахнула рукой, в которой блеснул невесть откуда взявшийся кинжал. Долгое, тягучее мгновение — и Николетта отлетает в сторону, с хрипом втягивая воздух. Еще не понимая толком, что случилось, почему она захлебывается пошедшей горлом кровью, почему у нее подкашиваются ноги и меркнет свет перед глазами...

Роза в руках Тони дрогнула. Короткий бронзовый стебель едва ощутимо изогнулся.

Распростертая на липком, окровавленном полу Николетта больше не шевелилась. Тони вдруг озадачился странным вопросом без ответа: может ли их вылазка считаться продолжением Игрищ? Если они по-прежнему на Играх, то душа яростной редгардки досталась Боэтии?

— Вот даже как, — теперь в шелестящем голосе советницы звенело недоуменное раздражение и ярость. — Что ж, вы хорошо подготовились. Куда лучше, чем те, что приходили до вас. Должна вас разочаровать — ваша игрушка, стеклянный цветочек... это всего лишь очередная злая шутка Сангвина. Один из его любимых приемчиков — сотворить никчемный артефакт и щедрым жестом швырнуть его людям. Представляю, как он сейчас хохочет, глядя на очередных болванов, купившихся на якобы древнюю легенду и байки пьяных сказителей. Брось ее, человек. Брось, она бесполезна, и тогда... тогда мы наверняка сумеем договориться, — она небрежно переступила через откинутую руку Николетты, как человек переступил бы через валяющееся на пути бревно. Ее гладко причесанные волосы растрепались, глаза в прорезях маски злобно поблескивали. Тони неуверенно замахнулся на нее Розой. С острых прозрачных лепестков сорвались искорки света, радужными каплями бессильно осыпались на подол лилового плаща. Неужели они прочитались, приняв желаемое за действительное, и все было напрасно? Забыли, что Сангвин — такой же принц даэдра, как прочие его сородичи. Он обожает коварные розыгрыши над теми, кто имел глупость ему довериться. Но если Роза не имеет сил изгнать даэдру, то что ж выходит? Они втроем оказались перед донельзя разозленным созданием высших сил, и сейчас Боэтия накрошит их в мелкие кусочки!

Словно отвечая настрою Тони, жезл померк, а в груди, там, где сердце, остро и тревожно заныло.

— Нет, — тихо и твердо произнес альтмер. — Нет. Это не должно так закончиться. Не верь ей, Тони. Это ложь.

— Чистейшая правда, — хмыкнула из-под маски Катария. — Я-то знаю. Не глупи, альтмер. Сложите оружие, и покончим на этом. Обещаю, я не стану вас преследовать. Могу даже отпустить вас на все четыре стороны. Да, и тебя тоже, Принц-Трус. Это ведь ты, да? Вернулся наконец в родные края?

Рингилл молниеносным движением метнул в советницу ледяной стрелой. Она подставила раскрытую ладонь, и лед с хрустом разбился о невидимую преграду. Тор швырнул молот, но тот, не долетев и не коснувшись даже края одежд советницы, завис в воздухе и тяжко врезался в пол, выбив из паркета веер щепок. Топтавшийся на месте гро-Харр явно колебался, сознавая, что здорово погорячился и напрасно сунулся в эту заварушку.

«Так не должно быть, — Тони покрепче стиснул свое причудливое оружие. — Мы так долго сюда шли. Я уже почти поверил, что чего-то стою. Что способен чего-то добиться, а не отсиживаться в глухомани. Вот она... оно... то создание, которое заварило эту адскую кашу. На чей алтарь мы всякий год добровольно проливаем потоки крови. Убей его, и все закончится. Убей его, соверши в своей жизни хоть один значимый поступок!»

Глава 13. Угасшее сияние.

Складчатый занавес, укрывавший дальнюю стену залы, заколыхался, пошел волнами и резко отдернулся. За ним скрывалась небольшая дверца — как раз пройти одному человеку. Первому из вошедших, человеку крупному и широкому в плечах, пришлось повернуться боком и склонить голову, чтобы не удариться о притолоку. Его спутник, более стройный и легкий на ногу, скользнул неслышной тенью, оказавшись рядом с Катарией. Советница приветствовала его поспешным взмахом руки и раздраженным замечанием:

— Что-то вы не спешили!

— Пребывали в уверенности, что ты сама отлично со всем справишься, — легкомысленно откликнулся новопришедший. В свете уцелевших ламп стало видно, что он довольно молод и смахивает обликом на норда, но не белобрысого, а темноволосого. — Итак, что же мы здесь имеем? Гору трупов, море крови и заговорщиков во главе с известным ненавистником людей, Павшей Звездой. Все просто и очевидно. Это не Таросси там валяется, мир его душе?

— А компанию ему составляет печально известная Николетта Яростная, — уточнила советница. Судя по голосу, она уже успокоилась и взяла себя в руки. — Орк выдает себя за Соратника Исграмора, но я полагаю, он — обычный наемник, которому даже не объяснили толком, во что он вляпался. Беги, орсимер, беги, — она небрежно повела ладонью в сторону дверей. — Далеко все равно не убежишь, но хотя бы попытайся. Ваше величество, мы ожидаем вашего решения.

— Прикончите их, — после краткого размышления вынес приговор Мид. — Всех. Лофт, потрудись к утру придумать достойное объяснение внезапной кончине главы Бдящих. Все-таки Таросси был изрядным болваном, раз умудрился прохлопать заговорщиков у себя под носом, — он нахмурился, словно пытаясь вспомнить что-то: — Где-то я видел этого нордлинга. Или похожего? Все они на одно лицо... Катария, чего ты ждешь?

— Тони, сделай что-нибудь, — углом рта прошипел альтмер, отступая ближе к человеку. — Мне ее не одолеть.

— Давай убежим? — буркнул Тони. — Роза не хочет иметь со мной дела. Может, она и впрямь фальшивка...

— Ты просто в нее не веришь. И в себя тоже.

— Советница, леди Катария, — встрял Лофт. — Я бы не торопился разить направо и налево. Нам нужен кто-нибудь, способный поведать о планах заговорщиков. Мы отрубим ящерице хвост, а голова уцелеет, если вы понимаете, о чем я. Оставь норду жизнь, и я уверен, он охотно поделится с нами своими секретами.

— Прекрасно, пусть говорит прямо сейчас, — согласилась Катария. — Я готова подождать.

Тор оскалился на нее и глухо зарычал, не хуже поднятого из берлоги медведя.

— Вообще-то Тор — немой, — ядовито заметил альтмер.

— То-ор, — протянул император. — Да, теперь я вспомнил. Разве не так звали твоего старшего брата, Лофт?

— Сводного и давно уже покойного, — голос наместника Скайрима теперь звучал уже не столь легкомысленно, а напряженно. — Тор — очень распространенное в наших краях имя. Тут каждый третий Тор, либо Торвальд, либо Торхунн...

Он лгал. Тони был уверен в этом. Как и в том, что существо в облике советницы Катарии отлично чует эту ложь и откровенно забавляется попытками наместника спасти шкуру своего родича. Бывший охотник за сокровищами чувствовал себя плясуном, раскачивающимся на тонком, грозящем вот-вот порваться канате над полыхающей огнем пропастью. Или актером в пьесе, вышедшей из-под пера Пелагия Безумного, где в финале участников ждет не поддельная, но всамделишная казнь на виселице. Катария могла в любой миг покончить с ними. Император мог возвысить голос и кликнуть стражу. А треклятая Роза, на которую возлагалось столько надежд и упований, не желала ничем помочь!

«Ты, — Тони покрепче стиснул в ладони гладкий металлический стебель. — Однажды ты ведь откликнулась. Вспомнила меня, а теперь бросаешь на произвол судьбы. Не знаю, настоящая ты или подделка, но... но сделай для нас хоть что-нибудь, или клянусь, я просто-напросто расколочу тебя вдребезги. Прямо здесь и сейчас, понимаешь меня? Что тебе нужно, моя вера? Я верю в тебя. Ну... стараюсь верить.»

Роза вспыхнула. Она вытягивалась, росла, превращаясь из короткого жезла в нечто, сравнимое по длине с боевым копьем. Хрустальное соцветие отблескивало радужно мерцающими переливами. Сияние Розы разгоралось, из бледно-сиреневого становясь нестерпимо белым, безжалостно изгоняющим тени и превращающем зал в перекрестье ослепительно острых, режущих глаз плоскостей и граней. Катария прикрыла глаза рукой, и щурящийся Тони ощутил непреодолимое желание последовать ее примеру. Превратившаяся в копье Роза упруго трепетала в его руке, точно стрела на натянутой до отказа лучной тетиве, готовая сорваться в полет. Сердце бешено колотилось о ребра, словно пытаясь выломать их изнутри, и Тони всерьез испугался, как бы не потерять сознание в самый ответственный миг.