— Давай, — прохрипел Рингилл. — Давай, человек. Сделай это, ради всех богов.
«Лети», — Тони подкинул Розу-копье на уровень плеча, перехватил и коротким, резким движением метнул. Решив, что вряд ли промахнется, стоя в десяти шагах от цели.
Он не промахнулся. Просто Катария испуганной птицей шарахнулась в сторону, перехватила копье в полете и гибким движением уличной танцовщицы крутанулась вокруг себя, удерживая Розу на вытянутых руках. Артефакт мерк и уменьшался, вновь превращаясь из разящего копья в короткий причудливый жезл. Катария сжимала его, отставив руку в сторону и обмотав кисть подолом плаща, словно Роза жгла ей пальцы и одновременно нестерпимо воняла.
— То-они, — скорбно застонал альтмер. — Я убью тебя!
— Не надо, лучше я сам, — отказался Тони.
— У вас был такой прекрасный шанс, — укоризненно покачала головой Катария, словно бы и самом деле сочувствуя досадной людской промашке. — До чего же вы, люди, нелепые и бестолковые. Возьми это, — она сунула Розу стоявшему рядом наместнику Скайрима. — Унеси и уничтожь, да поскорее. — Ее пальцы танцевали, лепя из воздуха трескучий искрящийся шарик. — Ох, альтмер, я так мечтала увидеть тебя в числе победителей, да не сложилось... Придется довольствоваться кем-нибудь другим. Норд, к примеру, отлично подойдет. Лофт, ты ведь обещал мне. Клялся на крови, что отделаешься от него.
— Верно, — подтвердил наместник. — Обещал, — очертания его фигуры словно бы расплылись на пару ударов сердца, и снова слились воедино, но теперь уже за спиной к Катарии. Его движения стали плавными и тягучими, словно ему приходились одолевать сопротивление воды — и все же он прервал ее чародейство, заломив советнице руку за спину. Катария протестующе взвизгнула, невероятно медленно задергалась, вырываясь — и оцепенела, ощутив приставленный к горлу острый комель Розы. — Помнится, ты тоже мне многое сулила. Но сдается, ты никогда не намеревалась выполнять свои обещания. Просто потому, что такова твоя природа. Так что я припомнил твои рассуждения о могуществе случая и о том, как важно не упустить подходящий миг — и решил, что от тебя больше хлопот, чем пользы. Моя дорогая Катария. Не держи на меня зла, — с этими словами он нанес женщине один-единственный колющий удар, глубоко вогнав суставчатый стебель Розы под ключицу советницы.
Катария рванулась так сильно и яростно, что Лофт выпустил ее руку. Шатаясь, она молотила руками по воздуху, запуталась в складках плаща и сорвала его. Она не кричала, только испускала сквозь сомкнутые зубы низкое, утробное шипение. Торчащая из ее плоти Роза сияла, сияла и звенела, и тысячи ее острых лепестков переливались от бледно-золотого к темному, почти черному.
— Не быть мне семнадцатым принцем даэдра во плоти, — задумчиво изрек Лофт. Наместник боком отступал от рухнувшей на бок и судорожно дергавшейся женщины, опасливо косясь на заговорщиков. — Ну и ладно. Не очень-то и хотелось.
Альтмер сорвался с места, Тони только головой успел крутануть, провожая его взглядом. Рингилла не интересовал ни наместник Скайрима, ни застывший в полной растерянности император Тамриэля — альтмер упал на колени рядом с Катарией. Запустил ладони в блекло-русые волосы женщины, торопливо нащупывая удерживавшие маску ремешки и разрывая их. Сдернув кожаную маску, альтмер открыл лицо советницы: обтянутые бледной, почти бесцветной кожей острые скулы, перекошенный в беззвучном вопле провалившийся узкогубый рот и закаченные глаза под набрякшими веками. Тони думал, Звезда сейчас свернет поверженной даэдре шею, но нет — альтмер на удивление бережно приподнял голову Катарии, пристроив ее на своем колене. Она часто и мелко дрожала, словно замерзла и никак не могла согреться, вытянутые ноги беспомощно елозили по полу, скрюченные пальцы скребли доски, а потом... потом с ней что-то случилось. Черты искаженного мукой лица разгладились, сквозь них проступило истинное обличье сосуда для духа Боэтии — скорбный облик альтмерской воительницы Араннелии. Альтмерка на миг приоткрыла глаза. Возможно, она увидела и опознала склонившегося над ней соплеменника — ее тело напряглось, посиневшие губы дернулись в попытке выговорить что-то, но сил оказалось недостаточно. Она обмякла, ее голова беспомощно упала набок. Протянув руку, Рингилл без усилия извлек засевшую в плече мертвой женщины Розу. Артефакт больше не светился.
— Что, и все? — приглушенным голосом недоверчиво спросил Халаг. — Никаких землетрясений, извержений вулканов и осыпающихся с неба звезд?
— Тебе позарез нужны катастрофы? — откликнулся вопросом на вопрос Тони. — Без них твоя жизнь прожита напрасно?
— Но как же тогда люди узнают о нашем великом подвиге? — нашелся с ответом орк. — Должен быть знак. Такой, чтобы все увидели и прониклись нашим величием!
— Нам бы ноги унести, и желательно вместе с головой, а ты тут про величие рассуждаешь... — Тони смерил взглядом расстояние до дверей залы и прикинул возможность того, что им удастся благополучно смыться. Император выглядел совершенно потерянным и внезапно одряхлевшим на добрый десяток лет. Скайримский наместник, вроде бы бывший союзником даэдры и столь неожиданно расправившийся с ней, украдкой пятился к потайной дверце за занавесями. — Корноухий! Эй, Рингилл, очнись!..
Тор дотянулся до своего ненаглядного молота и утробно раскашлялся, словно ему в горло попали крошки жгучего перца. Нордлинг с размаху бухнул себя кулаком в грудину — Тони невольно поежился — и сквозь кашель отчетливо прорвалось:
— Ты с-сволочь, Л-локи. Мер-рзавец.
Голос у него был хриплый и скрежещущий, как у того, кто был вынужден долгое время хранить молчание, и звучал, словно со дна глубокого колодца. Но, как и уверял орсимер, Тор вовсе не был немым и обладал способностью говорить. А еще нордлинг пребывал в состоянии холодного, расчетливого бешенства — и пер прямиком на наместника Скайрима. Тот вскинул руки, защищаясь:
— Я тебе жизнь спас, свинья неблагодарная!
— Ты украл мой голос, — припечатал Тор, пытаясь сгрести верткого родственника за отворот камзола. Локи вывернулся у него из-под руки, крича:
— Не украл, а позаимствовал на время! Так было надо!
— Ты всегда твердишь — так было надо!
Альтмер отгородился от мира скорбью по погибшей соплеменнице, и Тони, оскальзываясь на скользком полу, перебрался ближе к орсимеру. Рядом с надежным, как скала, Халагом охотник за сокровищами чувствовал себя малость спокойнее.
— Я уже ничего не понимаю, — шепотом, который наверняка был слышен на другом конце Солитьюда, признался гро-Харр. — Но задницей чую — пора валить.
— Как нельзя более согласен... только как, скажи на милость?
Рингилл опустил тело мертвой альтмерки на пол, накрыв ее плащом, и поднялся на ноги. Огляделся, словно бы не понимая толком, где находится и что происходит. Тор все-таки изловил Лофта и теперь тряс, как грушу, гневно рыча. Лофт с отвращением жмурился, брезгливо отворачиваясь от летящих ему в лицо брызг слюны. Спорхнувшая с балки сорока добавляла сумятицы, с истошными криками мельтеша вокруг и норовя заехать клювом Тору по голове.
— Молчать! — надтреснуто воззвал отчасти позабытый в общей суматохе Тит Мид. — Стража! Лофт, какого демона?! Рехнулся или вздумал предать меня? Знай, ты жестоко поплатишься за свое вероломство, и я...
Тор отбросил Лофта, развернулся, сверху вниз мрачно взирая на императора. Крупный кадык на горле нордлинга судорожно заходил вверх-вниз. Тор с хриплым присвистом втянул воздух, словно бы раздувшись вдвое, побагровел и широко открыл рот. Тони мысленно приготовился к тому, что норд сейчас пошлет императора всея Тамриэля туда, где под мертвым солнцем бесконечно сражаются друг с другом проклЯтые демоны.