Рыхлая туча, лениво плывущая по горизонту, закрывает восходящее светило и тонкая молния острым концом бьёт в вершину одиноко стоящего в поле дуба.
Мощное пламя освещает поле и остатки чёрного неба.
Ведун поднимает глаза.
Что это?
Высоко- высоко над облаком, по мирно дремлющему последние ночные минуты небу проносится силуэт всадника и исчезает в пламени горящего дерева.
Ведун останавливается, протирает глаза и снова поднимает их.
Отряд всадников с луками и саблями в руках во всю прыть несётся к возникающим на небе деревянным избам, из которых выбегают женщины с младенцами на руках. Огненные стрелы вонзаются в соломенные крыши и обхватывают пламенем высушенные летней жарой дома. Один за другим проносятся всадники между строений, нещадно рубя попадающихся на пути несчастных людей. Всадники исчезают так же внезапно, как и появились, оставив на земле изрубленные тела и полыхающие срубы.
Первый луч солнца блеснул из –за тучи.
Второй, третий…
И картина ночного неба испарилась, словно её и не было.
Ведун огляделся в поисках горящего дуба и, не найдя его, задумчиво посмотрел по сторонам, зашагал дальше, ускорив шаг.
После того, как Теймур покинул объединёный коган и двинулся на юг, Асан понял, что настал его звёздный час. Мальчишка сделал то, о чём он мечтал многие годы: до не давнего разъединённые коганы объединились и насчитывали теперь десятки тысяч пеших и конных воинов. Проводя долгие ночи за осторожными беседами с каюмами, Асан понял, что многие из них не в восторге от самоназначенца Теймура и его методов правления. Хитро лавируя, старейшина быстро убедил их в необходимости свержения каюма. Он прекрасно понимал, на что идёт, сея интриги в нутри ещё не окрепшего когана, но был уверен в своих планах. Заручившись потдержской Кефал-бата, он надеялся растоптать выскочку Теймура и уже мечтал, с каким видом водрузит его высушеную голову у своей юрты.
В то время, как молодой каюм собирал войско по дороге на юг, Асан уже готовился выйти следом за ним и нагнать его где-то на подступах к Дхалибе. Однако, дойдя до Каменного города, ему пришлось задержаться.
Он знал о жестоком нраве повелителя, но что бы настолько!
Даже в самом страшном сне ему не могло присниться то, что Теймур сотворил со всеми жителями города.
Пробираясь по узким улочкам между каменными строениями, тургары видели кучи разорванных дикими животными и оставшимися без присмотра собаками тел, высушеные солнцем кровавые лужи с присохщими к ним мухами, распотрашённые внутренности, кружевами усыпавшие мостовые. Над всем городом кружили потревоженными нежданными гостями стаи птиц, оторванных от своего пришества. Жирные крысы, довольные и сытые, мирно грелись на солнышке и облизывали свои лапки, ничуть не обращая внимания на идущих по улицам людей.
Неожиданно тихо скрипнула дверь, и десятки облачённых в боевые шлемы голов одновременно повернулись в её сторону.
Дряхлый сгорбленный старик с иссохшим морщинистым лицом выплеснул на мостовую остатки ночного горшка и замер, увидев вооружённый до зубов отряд.
–Что здесь произошло, старик?– спросил у него командир, но тот, испуганно замахав перед собой дрожащими руками, упал перед ним на колени и стал целовать кончик его сапог.
Командир с омерзением выдернул из – под его потрескавшихся губ свою ногу и, взяв старика за плечи, заглянул ему в глаза:
–Это сделал Теймур?
Но старик, нечленоподобно мычал, словно пытаясь что – то сказать и обезумившими глазами смотрел по сторонам, махая руками.
На его звуки из домов стали выползать такие же старики и старухи. Сгорбленные и почерневшие, со склоченными волосами¸они стали хватать солдать за полы одежды и трепать сухими руками их лица, непонятно мыча и глупо улыбаясь.
Изумлённо переглядываясь, тургары стали пробираться через окружившую их вонючую и оборванную толпу, не переставая спрашивать несчастных:
–Что случилось? Здесь был Теймур? Где мужчины и женщины?
–Они ничего не скажут, – вдруг раздался уверенный молодой голос и к ним через толпу протиснулся паренёк лет тринадцати, чудом спасшийся во время убийства в долине.
–Почему?– хитро прищурив глаза, спросил его командир отряда.
–Теймур приказал оставить всех стариков и старух, но отрезать им языки, – скрипя от ненависти челюстями, сквозь зубы ответил подросток и метнул в сторону тургарина не по – детски суровый взгляд.
– А что случилось…– начал было тургарин, но тот перебил его:
–Мужчин перебили, женщин увели с собой.
–А дети?– снова спросил воин.
–Осталось лишь несколько малышей. Остальных…