Было занимательно наблюдать, как произошел резкий скачок в создании огнестрельного оружия. Новинки следовали одна за другой, с каждым разом изменяя его структуру и внешний вид. Хотя забавляло, когда на глаза попадались ранние или альтернативные версии этих новинок, так как зачастую их применяли довольно несуразными способами.
Оружие из зала в зал становилось все современнее. Заряжающееся поштучно сменялось магазинным, последнее улучшалось и превращалось в автоматическое. И то, в свою очередь, модернизировалось и модернизировалось. В конце уже шли воистину устройства для тотального смертоубийства.
Но за оружием мы не забывали и о изобретениях. Много предметов придумали давным-давно, а использовались они до сих пор. Много все еще таили в себе загадку, которую никак не могли разгадать. Изобретения поражали воображение. Не раз я видел современные приборы, которые изначально выглядели до жуткого просто. Что-то казалось абсурдным, но тем не менее приносило пользу. По счастью, у каждого предмета имелась подробное описание, поэтому нам не пришлось ломать головы, раздумывая, для чего это служит.
Когда этаж был осмотрен, Рита и Вика утаскивали меня с него силком — я очень не хотел его покидать. Но пришлось. Остался лишь третий этаж.
Этот посвятили эстетическим искусствам — на стенах висели картины, вдоль стояли статуи и бюсты. Кроме того, встречались и фрески, и мозаики, и даже сотканные полотнища. Одно такое простиралось в длину метров на десять и изображало масштабное сражение. И в голову не приходило, сколько сил и времени потратил автор на создание этого шедевра. Конечно же, и данный этаж не отошел от правила остальных — экспонаты шли по годам их создания: от древнейших до нынешних.
Мы неторопливо ходили от стенки к стенке и пытались найти «глубокий» смысл в картинах.
— Вот здесь автора явно ударили обо что-то головой.
— С чего ты взяла?
— А ты видишь вот в этом двух акробатов? Я в упор не вижу.
— Нет, ну если включить немного воображения…
— Судя по всему, автор и включал, но что-то пошло не так.
— Рит, ты совсем ничего не понимаешь в авангарде.
— Пусть рисуют нормально.
— О, а вот тут кое-кто хотел покурить.
— А?
— Видишь, девушка маки собирает.
— И чт… а, стоп.
— Во-о-от. Теперь и ты поняла.
— Мой мир никогда не будет прежним. Я о таком и помыслить не могла.
— Ха-ха, страдай теперь.
— А это попахивает извращенством.
— Чего?!
— Ну, просто где вы видели, чтобы нормальный человек обнимает овечек с такой любовью. Точно неспроста.
— Ужасно, Юта, просто ужасно.
— Мда, не думала, что у тебя такие наклонности.
— И как мне теперь о тебе думать? Меня раздирают сомнения.
— Эй, эй, эй! Что опять за странные мысли?! Вы за кого меня держите, а?
— Сам виноват. Как говоришь, так и думаем.
— Мне что теперь, молчать?!
— Ничего не знаем.
— И как все к такому пришло?!
Примерно в подобном ключе и проходил осмотр этажа. Было занимательно и весело. Время летело невероятно быстро. Казалось, еще совсем недавно мы входили в музей. Но о том, что мы провели тут немало времени, сигнализировали ноги — от долгой ходьбы они немного побаливали.
Из музея я уходил довольный донельзя. Впечатлений была масса. Музей постарался на славу, собирая столь многочисленную коллекцию, и меня радовало, что я с ней познакомился. То, что я сегодня получил, стоило потраченного дня. Я искренне благодарил сестер, а они вовсю улыбались.
Солнце еще стояло в небе, так что мы прогуливались, весело болтая.
— У меня правда ведь такая же фигурка, как у той царицы, да?
— Ну, если не брать в расчет грудь…
— Юта, я прибью тебя!
— Я же не специально!
— Рит, а ты чего так самодовольно ухмыляешься? Отрастила себе и думаешь, что победительница? Смотри, я тебя еще превзойду!
— Давай, давай. Мне уже не терпится тебя пощупать.
— А?!
Я живенько представил себе двух сестер, эротично тискающих друг друга за всякие интересные места, и поперхнулся. Слишком уж возбуждающей вышла картинка. Я поспешно отвернулся, но в воздухе прозвучал голос:
— Извращенец.
Я резко развернулся.
— Чего?!
— Юта, у тебя на лице написано, что ты думаешь о пошлостях, — сказала Рита.
— Н-не думал я!
— Меня-то не проведешь.
— Так ему, Рит, так. Отомсти за меня.
— И сама можешь, не хочу я лишнюю работу делать.
— Жестокая ты.
Мы прошли еще несколько сотен метров.