– Да. Ну а на второй вопрос отвечу просто.
Мне нужна ваша помощь.
К этому моменту я уже начал кое-что соображать, поэтому мой следующий вопрос выглядел так:
– Это связано с тем человеком в кафе? Маргарет кивнула:
– И с покушением на жизнь Марка Хорфа.
– Гм, – сказал я глубокомысленно. И снова повторил: – Гм… Итак, вы все-таки связаны с покушением?
Она спокойно выдержала мой взгляд и ответила кратко:
– Да.
Мы помолчали. Вздохнув, она продолжила:
– Впрочем, в этом для вас нет ничего нового – вы ведь как раз поэтому здесь, на Менигуэне. Сейчас вас больше интересует то, как я связана с покушением, об этом я и хочу поговорить. Вы не будете против, если я начну издалека?
Я был совсем не против, потому как вся эта мистерия меня интересовала чем дальше, тем больше. К тому же чувство, что я совершенно не ориентируюсь в ситуации, продолжало крепнуть, немало меня огорчая самим своим существованием. И я лишь кивнул.
Маргарет поднялась со скамейки, подошла к самой кромке воды и присела на корточки, глядя на проплывающих мимо уток. Я невольно залюбовался ею: белое платье ей невероятно шло, по-особому подчеркивая цвет волос и стройную фигурку, а сейчас, на фоне синевы пруда, среди зелени травы и желтых одуванчиков, она выглядела нереально – сказочной феей на лучшей картине талантливого художника. Неожиданно для самого себя я вдруг сказал:
– Марго, вы удивительный человек.
– Что? – переспросила она, отвлекшись от каких-то своих размышлений и полуобернувшись ко мне. Потом ее губ коснулась улыбка: – Это комплимент?
– Не знаю. Чем дольше я с вами разговариваю, тем больше мне кажется, что вы не принадлежите нашему миру.
Она весело рассмеялась:
– В любом случае спасибо. Но если честно, то вы ведь, Алексей, тоже удивительный человек. Разве не справедливо, что мы встретились?
Что я мог на это ответить? Ну да риторические вопросы и не требуют ответа.
Маргарет снова повернулась к воде и провела рукой по ее поверхности, спугнув при этом компанию водомерок, которые тут же бросились врассыпную. Я смотрел на нее, только в этот момент начиная понимать, что в ней такого удивительного. В ее открытости и радушии не было фальши. Если она и использовала психологические приемы сознательно, то это не бросалось в глаза. Хотя я помнил ее и другой – во время разговора там, в кафе на Сайгусе.
– Знаете, Алексей, – произнесла наконец она, стряхивая капельки воды с руки, – вы очень кстати оказались в том кафе. Я вам даже благодарна за это: теперь мне есть с кем поделиться своими опасениями.
– Опасениями насчет чего?
– Вы знаете что-нибудь о Компании по добыче и переработке полезных ископаемых Голдуиннера?
Я быстро пошарил в памяти.
– Ее основал Джефри Голдуиннер в 2751 году, поставив своей целью искать богатые полезными ископаемыми планеты на периферии исследованной Галактики и разрабатывать их. Он нажил на этом несколько миллиардов, но после его смерти прибыли Компании стали неуклонно снижаться. Сейчас это ничем не примечательная организация, живущая, по-моему, в основном за счет былой славы.
Маргарет улыбнулась:
– У вас феноменальная память. Если не ошибаюсь, вы почти дословно воспроизвели статью из энциклопедии?
Я пожал плечами.
– Что ж, в целом все верно. Однако вы заблуждаетесь в вашем последнем утверждении. У этой Компании есть кое-что примечательное.
– И что это?
– Вернемся к истории. После смерти Голдуиннера руководство Компанией перешло к некоему Ришару Матье. Кстати, как это получилось, никто не знает, поскольку Матье не интересовался ни полезными ископаемыми, ни прибылями, которые можно было бы извлечь из их разработки. Придя к власти, он использовал накопленный Голдуиннером потенциал для создания своеобразного государства в государстве. У Компании появились собственные военные корабли, собственная полиция, собственная разведка.
– Для чего? Он был параноиком? Маргарет развела руками:
– Не знаю, из каких соображений он это делал. Возможно, что он и сам не знал. Но факты от этого не меняются: постепенно верхушка Компании превратилась в закрытую организацию. При жизни Матье она еще не вмешивалась в государственные дела, но уже с приходом следующего руководителя, Элвина Харда, Компания начала проводить собственную политику. Хард поправил и экономические дела, запущенные при Матье. Правда, это усиление позиций было недолговременным, так как сразу после смерти Харда в Компании настали «смутные времена»: претендентов на трон оказалось несколько. Сперва они пробовали управлять все вместе, но каждый только тянул одеяло на себя, и ничего хорошего из этого не получилось. Неразбериха в правлении продолжалась около семи лет. Эти годы стали фатальными для Компании – ее позиции настолько расшатались, что она впоследствии уже никогда не вернула себе былого могущества. Было утрачено около семидесяти процентов прибыльных предприятий, практически рассыпалась агентурная сеть. Компания потеряла свои рычаги воздействия на политическую жизнь. С ней перестали считаться в мире бизнеса, – Маргарет улыбнулась. – Вот вам только малая часть плодов борьбы за власть. Впрочем, не будем задерживаться на деталях. Идем дальше. Злополучные семь лет оказались фатальными не только для самой Компании, но и для ее руководителей. Один скончался от сердечного приступа, второй попал в аварию, путешествуя на личной яхте, третий решил покончить жизнь самоубийством, прыгнув с пятьдесят восьмого этажа. Четвертый, посмотрев на эти несчастные случаи, бросил Компанию и бежал на отдаленную сельскохозяйственную планету, подальше от цивилизации и непостижимых совпадений. Но вскоре после того, как он там поселился, в том районе впервые за всю историю произошло сильное землетрясение, и его завалило в собственном доме.
– А его-то зачем было убирать?
– Он знал почти все о Компании, которая, как я уже сказала, к этому времени стала закрытой организацией. Государство в государстве, помните? Следовательно, тому, кто остался и собирался править дальше, нужно было предотвратить утечку7 информации. А остался Томми Шеллен – единственный удачливый претендент, которого чудесным образом обошли напасти. Конечно, для посвященных смысл всего происходившего был очевиден, но Шеллен – прирожденный игрок – свой путь к власти решил превратить в нечто мистическое: как будто самой судьбой было предопределено так.
– И ему поверили?
– О да, конечно. Нет, не подумайте, что оставшиеся к тому времени в Компании люди были безнадежно глупы. Просто сам Шеллен обладал способностями, выходящими за рамки понимания обычного человека.
– Вы говорите о парапсихологических способностях?
– Совершенно точно. Шеллен достаточно свободно читал мысли, создавал различные световые эффекты из ничего и, судя по всему, немного владел телекинезом. Причем эти способности он не применял по пустякам – напротив, старательно делал вид, что он самый обычный человек, а в это поверить, согласитесь, было легко.
– Вместо этого он занимался мистификациями?
– Вы опять попали в точку. Именно мистификациями, причем в крупных масштабах, – Маргарет снова села рядом со мной. – Он сумел сделать то, что до сих пор удавалось лишь немногим. Этот авантюрист создал собственную религию, прекрасно обслуживавшую его интересы.
– Собственное государство, собственная религия… Интересная организация. И что, не нашлось неверующих?
– Они канули в небытие, как до этого конкуренты на трон. Шеллен стал, кроме всего прочего, еще и верховным священником, правя во имя Бога.
– Полагаю, у него были помощники?
– Вы правы. Шеллену помогали несколько человек, которые не имели отношения к Компании, но обладали, как и сам он, парапсихологическими способностями. Когда Шеллен пришел к власти, эти люди составили ядро Компании.
– Соответственно, они были посвящены во все?
– Безусловно.
– А если так, – продолжил я свою мысль, – то им ничего не стоило убрать самого Шеллена с дороги, когда он расчистил путь перед собой. Едва ли они были слишком уж принципиальными ребятами.
– Они не стали этого делать по нескольким причинам – не буду сейчас их уточнять. Шеллен прожил долгую жизнь и умер уже в глубокой старости, так и оставшись главой своего государства и своей церкви. После его смерти круг посвященных не дал начинаниям Шеллена просто заглохнуть. Был избран новый Отец, и дальше все пошло своим ходом.