— Ну, стало быть летим на чумалётах, что в очередной раз доказывает, Вовка, что ты жулик. Мог бы и признаться мне, что ты разбираешься в некромантии ничуть не хуже Миравера, а то и вовсе самого Голониуса. Эх, а ещё друг называется.
Маг-пограничник взлетел и усмехнувшись ответил:
— Кто бы об этом говорил, Валерка, только не ты. Впрочем, что об этом сейчас толковать, работать надо, но так, для сведения, скажу, если бы ты хоть изредка вылезал из своей лаборатории, то у нас было бы с тобой время поговорить в том числе и о некромантии.
Оба мага сделали пару кругов над особняком и осторожно совершили посадку на крыше перед окном, тоже перекрытым сигнализацией. На чердаке была устроена небольшая мансарда из трёх комнат, которые использовали в качестве склада для всякой мелочёвки. Внутрь они пробрались самым примитивным образом, убрав препятствие со своего пути, то есть окно, с помощью магии, для чего маг-пограничник всего лишь осветил его своим посохом тусклым, сиреневым лучом. После этого его посох стал изливать красноватый свет, который нейтрализовал остальные сигнальные системы в мансарде и они бесшумно спустились этажом ниже. На втором этаже, где располагалось шесть комнат, никого не было. Зато на первом находилось трое охранников. Двое были бандиты, одетые в тёмно-серые костюмы, подручные полковника Свиридова, они сидели с автоматами в руках на стульях справа и слева от входной двери, а третий, майор ФСБ, доверенное лицо генерала, с удобством устроился напротив неё перед пультом с двумя дюжинами экранов. О всех троих Паша отозвался весьма нелестно, но в группе генерала Гордеева вообще не было ни одного нормального человека, одно только опасное зверьё.
Ещё в двух комнатах находилось пятеро охранников, двое бандитов и трое военных, два полковника и майор весьма странного вида. Генерал Гончаренко любил одаривать своих приспешников погонами с солидными звёздочками. Бандиты, сняв пиджаки, дрыхли на топчанах, а офицерьё этого подлого воинства, ужинало. Продвигаясь к холлу, Владимир сначала наложил магическое заклятье на ужинающих, подчинив их своей воле, а потом разбудил обоих бандитов, это были мужики за сорок лет возрастом, и также заставил их выйти из комнаты отдыха. Вход в подвальную тюрьму находился в холле и туда нужно было спускаться на большом лифте, оборудованном электронными системами так, словно он находился в Белом доме и возил президента США. Охранники тюрьмы так и не успели сообразить, с чего это их коллеги припёрлись в холл. Как только верхние этажи тюрьмы были взяты под контроль, Владимир не торопясь, но самым основательным образом не спеша поджарил их всех, кроме рыжего, субтильного майора с водянистыми глазами, после чего превратил бандитов в зомби. В таком виде от них было куда больше пользы, не говоря уже о том, что подчинялись его приказам они полностью и безоговорочно, как и надлежало делать всем зомби. Майора, Алауди Кокова по прозвищу Зубодёр, балкарца по национальности, ваххабита по вере, садиста по призванию и жуткого труса по характеру, который был к тому же одним из подручных Хоттаба, он оставил напоследок.
Один из полковников, который был начальником караула, быстро доложил, что американцы вот уже третий час ведут в подвале допрос захваченного по приказу генерала Гончаренко разведчика. Их собственные усилия не дали никакого результата и потому Босс, так они именовали полковника Малковича, отправил в Москву самых лучших своих специалистов, майора Сандру Либерти по прозвищу Вайпер из ЦРУ и капитана Дугласа Донахью — Бульдога Диди из спецподразделения морской пехоты. Это произошло после того, как полковник Костин сказал Зубодёру, что ему недолго осталось с ним мучиться и что двадцать седьмого апреля всё закончится и закончится совсем не так, как он об этом думает. Полковник Малкович, который частенько наблюдал за пытками по телевизору, немедленно направил в Москву специалистов классом повыше, чем палач из банды Хоттаба, и приказал своему помощнику, Уильяму Бенксу, работающему в Москве под крышей посольства США, взять всё под личный контроль. Сегодня было уже двадцать пятое апреля, но американские специалисты, которые прибыли в Сокольники вместе со своим шефом, сказали, что к десяти часам ночи они расколют упрямого русского разведчика.