Март помотал головой.
– Нет уж.
– Таир, можешь выполнить мою последнюю просьбу? – подмигнул Ли. – Запри его здесь – и все дела.
Март подскочил:
– Только попробуйте!
– Я не могу, принц Линнар. Если этот человек решил разделить вашу судьбу, не в моих силах ему препятствовать.
Ли сплюнул. Очень презрительно. Это было то немногое, чему он научился от Марта. Эльфы взяли их в кольцо и повели куда-то. Арену Март видал, в некоторых странах бои на арене были главным развлечением и знати, и простолюдинов. Своего рода турнир, только на турнирах убивать запрещалось и каждый случай смерти расследовался, а на арене это было за правило. Потому ни он, ни Ли не захотели попробовать. Убивать без нужды они не хотели. Может быть, это их и объединило когда-то. Они считали, что врага нужно вывести из строя, а убить – только если иначе было нельзя.
Ну да, обычная арена, разве что трибуны подняты повыше, зрители сплошь нарядные и вовсе не сплошь объятые радостным возбуждением. И народу не так мало, зато все такие…
– Красивые вы все-таки, – восхищенно сказал Март. – Ну надо же, чтобы все подряд – и красивые.
– Конечно, ты-то привык быть единственным в своем роде, – съязвил Ли.
Их привели к креслам под большим навесом. Принцесса Маэйр, стерва эта безумная, и ее свита. И бледный как смерть Берт, и растерянный и непонимающий Лумис. Игроком играет эльфийская правительница, а он не знает, что делать. Таир наклонился к уху принцессы и зашептал что-то. Ли, может, и слышал, а Март и не пытался. Арена была покрыта плотно утрамбованным желтым песком. Кровь в песок хорошо уходит.
– Значит, ты не хочешь…
– Маэйр, я тебе удовольствия не доставлю, – перебил Ли. – Хочешь посмотреть, как тигры лопают твоего сына и наследного принца, – смотри.
Говорил он довольно громко, так что, возможно, его все зрители слышали. Тихо было, наверное, прислушивались. Принцесса постучала длинным ногтем по подлокотнику кресла, и звук разнесся далеко вокруг. Ли безмятежно улыбнулся, и Март понял, что он действительно так и будет стоять, может, даже улыбаясь, пока его едят тигры. Знать бы еще, что такое эти тигры.
– А ты, человек?
– Ну, я не знаю, сударыня, – признался Март, – меня еще не лопали.
Трибуны взорвались коротким смехом, но быстро притихли, потому что принцесса, похоже, сочла искренние слова Марта издевательством. Чем они, в общем, и были.
– Маэйр, – вдруг заговорил Ли очень твердым голосом, – если ты сохранишь жизнь Марту, если ты не пустишь его на арену, я буду драться так, как только может драться Маэйр. А ты заткнись, тебя никто не спрашивает.
– Разумеется, – медовым голоском промурлыкала принцесса, и, прежде чем Март успел что-то предпринять, хотя бы врезать Ли в морду, два эльфа прочно взяли его за руки. – У меня и не было никакого желания видеть его смерть.
– Ты очень нужен мне, Март, – тихо, но очень внятно и твердо проговорил Лумис. – Очень нужен. Вдвоем с Бертом нам не справиться, а значит, Харт будет и дальше вешать пленных.
– Помоги ему, Март, – поддержал Ли. – За нас обоих.
Март обмяк. То есть расслабил мускулы. Вырваться от этих двоих он бы не сумел, вроде бы и не особенно здоровые, а держат крепко.
– Ну что ж, порадуй нас, Линнар.
Ли подмигнул Марту и спрыгнул на арену. Лучники, стоявшие вдоль трибун по кругу подняли луки с наложенными стрелами, но как-то странно, словно и не целились никуда. Принцесса подала знак. Открылись решетчатые низкие вороты…
Ох не врал старый Вим. Настоящая кошка, рыжая в полоску, только ростом с жеребенка и клыками чуть не локоть длиной. Разве с этим можно драться голыми руками? Ведь у Ли даже кровообращение восстановиться не успело, несмотря на то, что Март разминал ему руки.
– Лумис, – беспомощно проговорил он, – неужели ты ничего не сделаешь? Потому что они верят в других, да? Но я-то верю…
Кошка прыгнула. Ли, правда, тоже, так что она промахнулась. Ли пробежал несколько шагов, ударил кошку ногой, словно оттолкнувшись от нее, перевернулся в воздухе и отскочил. Рык зверя был никак не кошачьим. Ли танцевал по арене, успевая даже пнуть кошку, только ведь никакого вреда ей это не приносило. И продолжалось недолго: зверь извернулся и ударил Ли лапой, сшибив с ног. Ли стремительно откатился в сторону, оставляя следы крови на желтом песке, и зверь опять промахнулся, а Ли даже встал, только поскользнулся на собственной крови и упал, и тогда кошка навалилась на него, он лишь успел схватиться обеими руками за ее клыки и удержать страшную пасть в локте от своего лица. Трибуны замерли. Принцесса подалась вперед, и на белом ее лице было почти физическое наслаждение.
– Старая ты сука, – спокойно сказал Март, – раз способна удовольствие получать от смерти сына. Даже эта тварь котят своих защищает, а не убивает.
Эльфы, державшие его за руки, опешили, видно, таких выражений в адрес принцессы даже Ли не употреблял, и этого Марту хватило. Они и не рассчитывали, что Ли научил Марта кое-каким приемчикам рукопашного боя, ну, когда в себя придут – поймут. Март в два прыжка преодолел расстояние до арены и сиганул как мог дальше, бросился к кошке, оседлал ее, словно лошадь, и рванул вверх огромную голову. Рык зверя едва не оглушил его. Кошка изогнулась, скакнула влево, оставляя Ли, чего Март и добивался. Долго гарцевать на ней не получилось, кошка его сбросила, и он прокатился по песку несколько шагов, прежде чем успел подняться на ноги. Ничего. И не таких чудовищ побеждали, правда, оружие в руках было, ну да ничего. Справимся. Или не справимся. Главное – вместе.
Честно говоря, Март не думал и не помнил, что делал. Голова в этом не участвовала. Кажется, кошка цапнула его когтями по лицу, потому что щеку словно обожгло, но это было неважно. А когда вдруг стало тихо и Март не без удивления увидел у своих ног зверя со странно вывернутой головой, он первым делом поискал глазами Ли.
– Ох черт, Ли!
Он опустился возле эльфа на колени. У него грудь была разорвана когтями. Располосована, словно несколько раз кинжалом резанули. И лицо белое-белое, как у матери. Ничего, когда обыскивали, пояс с секретными кармашками не снимали, а там скляночка оставалась одна, маленькая, да только и маленькая не позволит умереть. Март выдернул пробку и влил другу в рот алую жидкость.
Ли проглотил и обозвал Марта так, что он невольно заслушался. Это было даже лучше и выразительнее, чем те слова, которые он проводил в адрес хартинга в тюрьме.
– Выпускайте второго тигра! – крикнула принцесса.
– Голосок у твоей мамаши, что у базарной торговки, – покачал головой Март.
– Ну что ты наделал, урод?
– Почему это я урод? – оскорбился Март. – Я всегда был очень даже красивый.
– Вот именно что был, – ехидно отозвался Ли, – видел бы ты свою рожу после знакомства с тигром. Э-э-э, не трогай руками, заразу занесешь. Помоги-ка мне встать.
Март поднял эльфа, обхватил за талию, почувствовав, как тяжело Ли опирается на его плечо. Заскрипели ворота, и Ли вдруг заговорил, да так властно… Март и не подозревал в нем таких возможностей. Маска царственного эльфа.
– Остановитесь! – Скрип, кстати, стих. И трибуны тоже. Ли вдруг поднял к небу свободную руку с растопыренными пальцами, подставил небу лицо и заговорил, громко, внятно, со странными интонациями, заставлявшими прислушиваться. Март вот прислушивался, хотя и ничего не понимал, кроме, разве что, несколько раз повторенного «Дарси», все громче и громче, и последнее «Дарси» Ли выкрикнул навстречу солнцу. А дальше пошли чудеса. В его раскрытую ладонь вдруг ударил сноп света, такого яркого, что Март на мгновение ослеп и оглох. Оглох не от света, конечно, а от пронизавшего тела удара, вроде как молнии, хотя откуда ж ему знать, что чувствуют при попадании молнии.
Потом в глазах и ушах прояснилось и просветлело. Март потряс головой и непонимающе посмотрел на алые брызги, полетевшие в стороны. А, мне ж эта киска, тигр этот щеку располосовал… И правда, конец красоте, одни глаза синие только и останутся.