— Да, вот оно… — простонала она. — Начинается!
С трудом приходя в себя, она посмотрела на своих родственников, столпившихся у подножия колонны. Их седые волосы потемнели, мышцы округлились, морщины разгладились… Казалось, от них исходит яркий свет. Из древней оболочки, словно бабочка из мертвого на вид кокона, вырвался новый Зевс — согбенный живой скелет сменился мускулистым, очень красивым мужчиной со сверкающими глазами и волнистыми волосами.
— Дети мои! — вскричал он. — Я вернулся!
Вокруг него, словно распускающиеся цветы, на глазах хорошели остальные боги.
— Об этом я и говорил! — задыхался от переполняющих его чувств Эрос. — Вера смертных…
— Это великолепно! — стонала Афродита. — Это даже лучше, чем секс! Артемида, стерва ты такая, и ты все это скрывала?!
Артемида выпрямилась и повернулась к людям, с разинутыми ртами и круглыми глазами наблюдавшими за их перерождением.
— А теперь, — провозгласила она, — настал черед солнца!
Торопливо спустившись по ступенькам к остальным богам, она тихо сказала Афродите:
— Верни этой смертной тело до того, как люди доберутся до нее. Они ее видят, но если они попытаются дотронуться до нее, то подумают, что это оптический обман, и мы вновь лишимся веры.
Она повернулась к остальным родственникам:
— А мы тем временем разбудим Аполлона.
Афродита отделилась от всех и быстро поднялась по ступенькам колонны, к тому месту, где стояла Элис. Родители девушки были уже совсем близко, а сама она без слез плакала, протягивая руки к ним и повторяя, как она всех их любит. В любое мгновенье родители и друзья Элис могли прорваться за ограждение, поэтому Нил стоял рядом, готовый вмешаться, если кто-нибудь подойдет слишком близко. Тем не менее желание еще раз взглянуть на светящееся счастьем лицо Элис время от времени брало над ним верх.
— Итак, Элис, — проговорила Афродита, — насколько красивой ты хотела бы стать? Может быть, ты хочешь избавиться от родинок, целлюлита, поправить какие-то черты? Тебе выпала редкая возможность…
— Спасибо, не надо, — ответила Элис. — Я счастлива быть такой, какая я есть.
Афродита протянула руку и коснулась ее — действительно коснулась! Элис испуганно выдохнула и покачнулась под действием силы притяжения: ее замечательное тело со всеми его недостатками вернулось к ней! Не медля ни секунды, она подскочила к Нилу, охватила его руками и впилась в его губы страстным поцелуем. Нил ответил ей тем же, а тем временем родители девушки наконец пробились сквозь ограждение и подбежали к дочери, протягивая к ней руки, смеясь и плача на бегу. Не отпуская руки Нила, Элис упала в их объятия. По ее щекам катились слезы, а она все повторяла:
— Я вернулась, я вернулась, я вернулась!
Чуть ниже их боги обступили Аполлона плотным кольцом.
— Именно это я пыталась донести до вас! — твердила Афина. — Информация была доступна, но вы не сочли ее заслуживающей внимания!
Но боги даже не смотрели в ее сторону.
— Ты уверена, что у нас получится? — спросил у Артемиды Гермес. — Жизненная сила бога заберет кучу энергии.
— Ты что, ничего не чувствуешь?! — воскликнула Артемида.
— Чувствую, но…
— Я же вам говорила! — взывала Афина.
— Беремся за руки, — скомандовала Афродита.
Боги подчинились без слов.
— Все вместе, — произнесла Артемида. — На счет «три». Раз… Два… Три…
Аполлон открыл глаза, а на небе вспыхнуло солнце.
Эпилог
— Нам обязательно приглашать их всех?
Нил сидел в постели, покрытой сплошным ковром пригласительных открыток.
— Ну конечно! — ответила Элис.
— Даже Аида и Персефону?
— Аид не придет, что даже хорошо, но я была бы рада увидеть Персефону. Она всегда считала нас идеальной парой, помнишь?
Элис положила зубную щетку, вернулась в спальню и забралась на свою половину кровати.
— Ты такая аппетитная в этой ночнушке! — заявил Нил, проводя рукой по атласу ночной рубашки.
— Нил, сначала приглашения. Не отвлекайся.
Перехватив руку молодого человека, Элис вернула ее на его половину кровати.
— Ладно, — Нил взял ручку и очередное приглашение. — Афродита и Гефест…
— Припиши в открытке, что ей лучше оставить мобильник дома.
— Она все еще занимается сексом по телефону?
— В последнее время она делает это бесплатно. Похоже, теперь она считает себя государственной служащей.
— Гермес… — продолжал Нил.
— Он уже дал свое согласие.