Ласайента шутливо погрозила ему пальчиком, отец привычно пообещал оторвать уши. А, плевать, Сантилли направился к любимой. Не дай боги, кто-нибудь тоже захочет подшутить, и неизвестно, как она отреагирует. Вдруг шутнику помощь понадобится? А мы уже тут, а мы уже рядом и можем придержать рассерженную йёвалли за тонкую талию. Герцог обнял девушку и поцеловал в висок.
Элерин хорошо, отговорилась императорскими делами и завалилась с книжкой на диван. Это герцог знал точно, сам видел. А им отдувайся.
Какой-то Мишель сегодня излишне возбужденный. Новые крылья пробовал? Давно пора привыкнуть. Оборотень оживленно болтал с принцами дэи вэ. Мальчишки изменились после заточения, стали более серьезнее и спокойнее, только у младшего сегодня немного странно бегают глаза. С чего бы это? Но Ласайента увлекла ашурта танцевать, и тот выбросил из головы ненужные мысли. Потом разберемся.
Похудевшая и похорошевшая Ольга смущенно принимала заслуженные комплименты и ни на шаг не отходила от мужа. Тонкая талия выгодно подчеркивала полную грудь и бедра. Сногсшибательную фигуру по достоинству оценила вся мужская половина, собравшаяся на банкет, и Кьердис был на двадцатой вершине от счастья.
Жени в паре с Лонье парила мозги послам, слушающим их с открытыми ртами. Тоньес, усмехался в стороне, краем уха следя за разговором и перебрасываясь репликами с Марком. Недавно профессор разнюхал, чем демон занимается, и теперь не давал ему прохода просьбами показать коллекцию артефактов. Ага, ага, так тот и разбежался. Физику? Ни в жизнь!
Веселый Мишель разыскал друзей среди гостей и выпросил покатать его завтра утром на флайерре.
— Ты не находишь, что он сегодня не похож на себя? — Сантилли проводил оборотня задумчивым взглядом, — На месте Таамира я бы увел его домой. Увел, а не отправил, Ласти. Не нравится мне все это.
— Немного перебрал, — принцесса пожала плечами, — Мне кажется, ты зря волнуешься. У него голова всегда была на своих плечах.
Да, вот уж кто, так это Мишель отличался завидным здравым смыслом, не смотря на всю свою кажущуюся безалаберность, и никогда не совершал непродуманных поступков, даже когда ссорился с драконом. Но в последнее время с ним что-то странное происходит. Взять хотя бы тот идиотский ночной поход в пещеры. Один, без страховки. Совершенно на него не похоже.
Утром мальчишка опоздал к назначенному времени, не отвечал на вызовы, и Сантилли, наученный горьким опытом, заявился прямо к нему в спальню, чтобы ошарашенно замереть перед постелью.
Они спали, крепко обнявшись. Вернее, Мишель, обхватив Орелина, безмятежно лежал у него на плече. Черные волосы волнами рассыпались по подушке и обнаженной спине.
— Падаль, — зло выдохнул Санти, сдергивая с них одеяло, — Ты что делаешь?
Любовники подорвались на кровати и сонно захлопали глазами. Дэи вэ пришел в себя первым, с испугом уставившись на разъяренного ашурта. Мишель удивленно отстранил принца от себя, провел по его голой груди пальцами и начал медленно отползать. Герцог не видел, как он бледнеет, со всего размаха бросив одеяло обратно. Орелин жалобно произнес:
— Я не хотел, — и замолчал под тяжелым взглядом герцога.
— Я понимаю, — сквозь зубы ответил тот и нехорошо усмехнулся, — Тяжело пройти мимо такого красавчика.
— Санти, — Мишель мотнул головой, пытаясь понять, как он здесь очутился и что вообще происходит.
— Заткнись, щенок! — ашурт отступил от кровати, — Заткнись, ты понял!
— Сан, не кричи, — тихо попросил юноша, — И так голова трещит, — он потер виски и потеряно посмотрел на него, — Пожалуйста.
— Пошел вон! — рявкнул на принца ашурт, — Вон, я сказал!
Орелин быстро сполз с кровати, и, не сводя с него испуганных глаз, начал быстро собирать разбросанную по полу одежду.
— Прогулка отменяется, — холодно сказал Сантилли и развернулся к выходу, столкнувшись в проеме арки с Таамиром, привлеченному криками.
— Правильное воспитание решает все, — ашурт похлопал его по плечу и вышел, оттолкнув с дороги.
Дэи вэ поспешно открыл портал и нырнул в него. Король, как будто ничего не произошло, спокойно собрал его оставшиеся вещи, вышвырнул следом и оставил воспитанника одного.
— Тай, — осторожно позвал его Мишель, но Ин Чу не отозвался и тогда он закричал, — Тай! Я ничего не помню! Дьявол! Я ничего не помню! — он ударил по постели кулаками и прошептал, — Я ничего не помню.
Дракона не было ни в спальне, ни в гостиной, ни в кабинете. На мысленные вызовы он не отвечал. Юноша обреченно опустился на ступени лестницы, ведущей на второй этаж, и обхватил голову руками. Он на самом деле ничего не помнил. Провал. Черная пустота. Банкет, как в тумане.
Почему? Он же ненавидит это! Презирает! Считает грязным. Почему?! Боги, он опозорил своего опекуна! И теперь отношения Санти и Таамира, с таким трудом начав налаживаться, полетят к чертовой матери. Все полетит к чертовой матери! Все!
Санти прав: он — падаль, низкая тварь. Из помойки вылез, и на помойке ему и место. Юноша достал из ящика стола грамоты. Маркиз Ксавье де Кабрера. Замок, почти готовый. Ничего ему не надо. Он положил ладонь на гербовую бумагу и произнес только одно слово:
— Отрекаюсь.
Листы сразу съежились и обуглились по краям. Нет больше маркиза, опозорившего Дом Ин Чу. И никогда не будет. Мишель сложил в рюкзак только самые необходимые вещи, сняв все подарки Таамира: цепочку, браслет, штангу с колечком. Ох, и ругался опекун, когда увидел, что сделал воспитанник со своим животом, чуть не вырвал. Спасибо Бет. Но самое смешное, что через неделю подарил ему новое украшение вместо того «убожества, что болтается у тебя на пупе», конец цитаты.
Записку можно не оставлять. Пустые слова ничего не значат и ничего не решат.
Бет так и не добилась от угрюмого Таамира объяснений. Дракон обнял ее за плечи и попросил не трогать его, закрыв тему.
— Сан, он не мог так сделать!
Герцог, круживший по гостиной, как по клетке, показал пальцами на свои глаза.
— И что ты видел? Только то, что они лежали вместе. И все!
Так яростно они еще не ругались никогда, и, не придя ни к чему, разошлись по разным комнатам: ашурт от души шарахнул дверью спальни, прекращая разговор, Ласайента осталась в гостиной зализывать душевные раны.
Орелин пришел к дракону часа через два и опустился перед ним на колени.
— И что? — холодно спросил Таамир, бездумно стоящий у камина, — Жениться будете?
Дэи вэ помолчал, собираясь с духом, обреченно поднял на него глаза и выдавил:
— Она приказала. Сказала, что если не сделаю, то будет медленно убивать меня, и показала, как, — демон заторопился при виде надвигающегося на него короля, — Я испугался. Все бы испугались. Она сказала — невинная шутка. Развлечемся и все. Мне было страшно, Таамир! Она была страшная! Я не хотел!
Дракон сгреб его за грудки и, не напрягаясь, поднял на вытянутой руке, опасно зазеленев глазами.
— Кто «она»? — свистящим шепотом спросил он.
— Я не знаю, — испуганно пролепетал принц, машинально схватившись за королевское запястье, — Очень страшная женщина. Я никогда в жизни так не боялся.
Король отбросил демона и брезгливо отряхнул руки:
— Лучше бы ты сдох.
Принц поежился, не зная куда спрятаться и начиная жалеть о своем признании, но всегда веселого Мишеля было жалко. И пусть будет то, что будет. Пусть убьет, но жить с грузом предательства на душе он не сможет. Дэи вэ никогда не были предателями, лучше смерть.
— Ничего не было! — выкрикнул он и неожиданно заплакал, — Ничего не было! Мне было противно!
Дракон хмуро смотрел на шмыгающего носом мальчишку, рукавом вытирающего слезы.
«Санти, — позвал он ашурта, — ко мне. Немедленно! И возьми Ласайенту. Он нужен».
— Рассказывай, — хмуро приказал король, когда демоны опустились в кресло, как всегда, одно на двоих.
Невероятной красоты девушка нашла Орелина через месяц после заточения. На обольщение не понадобилось много времени: принц совершенно потерял от нее голову. Удивительно другое, как он смог так долго скрывать их связь от всех? Последний раз она пришла за несколько минут до начала банкета. Сначала, когда дэи вэ услышал ее просьбу, то не поверил своим ушам и опешил. Его возлюбленная, его нежная и единственная предлагает ему ТАКОЕ! Всю любовь как ветром сдуло.