— Помоги.
— Чего?
— Помоги ему там, а я встречу врача.
Глеб шагнул к раскрытым уже воротам. Машина, бодро влетевшая на просторный двор, была не специальная, и даже не «скорая помощь».
Хорошенький, новенький, темно-вишневый микроавтобус.
Из кабины с бодрой уверенной улыбкой выпрыгнул на траву Тиади.
— Привет, Глеб! А ты чего не спишь?! Никто же, обычно, в это время здесь на ногах уже не стоит! Замечательная эта штука — Vodka party, но выдерживают ее редкие наши гости!
«Этот персонаж в полном порядке. Жив, здоров. На какого тогда подозрительно раненного иностранца намекал в записке мой адмирал?»
— Ты где был?
Бельгиец щедро улыбнулся.
— Вы тут начали вечером сильно пить, а у меня были другие планы. Я добежал до поселка, посмотрел еще раз внимательно мою машину. Проколото было, действительно, одно колесо, второе просто спустило. Накачал я его, наверно, плохо. Не заметил. Так что я справился сам, без твоей помощи. Заодно был у моей женщины. Только что с ней расстался, сразу же приехал сюда. И вот я снова с вами!
Тиади издевательски похлопал Глеба по плечу.
— В этот раз я даже и не спрашивал у тебя разрешения, а как славно все получилось! А?!
С разворота капитан Глеб схватил красавчика за плечи. Прохрипел.
— Где ты был, сучонок?
Со злой и возбужденной ухмылкой бельгиец ловко вывернулся из крепких объятий.
— Ты опять ездил к своей женщине, и я тоже — моя подруга может это подтвердить. Говорю же тебе — я возвращаюсь сейчас от нее, никуда и ни к кому больше не заезжал! Что тебе еще от меня нужно?!
— Ее звать Светлана?
На секунду Тиади застыл, словно споткнулся.
— Да, да, Светлана! И она всегда подтвердит, что я говорю! Завтра она тебе все сама расскажет…
Дверь скрипнула.
На крыльцо, услышав знакомый голос, под свет лампочки в толстом стеклянном плафоне, наполовину заполненном водой и дохлыми комарами, вышла Светлана.
— Ой, Тимка, ты здесь! Как хорошо, а то я волнуюсь, где ты, тут такое творится!
Маленькая медсестра пыталась некоторые слова произносить по-немецки, что-то у нее слегка получалось на школьном английском, но, все-таки, больше всего она тарахтела на русском.
— Я переживаю за тебя, столько не виделись! Три дня уже, все никак у тебя чего-то не получается! Проголодался, небось? Я сейчас, сейчас, вот освобожусь с больным, передам его врачу и поедем ко мне?! Поедем?!
Сложив ладони у подбородка, Светланка вопросительно замолчала.
Бельгиец, наоборот, отошел от шока и начал раздельно чеканить простые слова, как, наверно, они и общались раньше, когда он хотел, чтобы она его понимала.
— Какой больной здесь? Ты что здесь делаешь?! Зачем ты сюда приехала? Зачем ты преследуешь меня?! Ты толстая сентиментальная дура! Глупая корова!
Последние русские слова Тиади произнес очень громко, четко и с видимым удовольствием.
— Я занимаюсь важным делом! Очень важным для меня! Ты этого не знаешь и не понимаешь! Осталось совсем немного, а ты, дура, все испортила! Все, все! Могла иметь большие деньги, виллу, богатство! И не гнить в этой вонючей деревне, вместе со своим грязным братцем! Дура!
На этот-то раз капитан Глеб Никитин не промахнулся. Светлана испуганно ойкнула, из незакрытой двери к ним одновременно одинаково бросились и лесник, и Бориска.
Не поднимаясь на ноги, Тиади продолжал орать из глинистой лужи от пустой собачьей будки, но уже не в сторону ревущей медсестры.
Внимательно слушая его слова, Глеб вытирал кулак и улыбался. Обнаженный по пояс и окровавленный, этот голубоглазый человек был в эти минуты страшен для всех.
— И сейчас, если захочу, я опять уеду! Что ты мне сделаешь?! Я всем расскажу, что ты не занимаешься твоей игрой, что к бабе своей под юбку все время залезаешь, что покупаешь у военных имущество… Я уезжаю! Сегодня днем — рейс моего парома в Германию! Я разрываю контракт! Я уезжаю! Ты не выполнил всех условий!
Слюна брызгала из пухлых красных губ.
«И вовсе он и не красавец… Как же я с самого начала этого не разглядел?!»
Даже не вытерев своих мокрых штанов, Тиади вскочил за руль.
Блестящий красно-вишневый микроавтобус взял с места резко, скользнув юзом по траве.
Не пытаясь освободиться из дружеского захвата лесника, Глеб зло посмотрел вслед бельгийцу.
«Лес, просека, автоматные очереди, толстый артист с булкой: «Темная машина такая, вишневая… Один в черных штанах…»
Взвизгивая в истерике, гулко затопала ногами по доскам крыльца Светланка.
— Остановись, не уезжай! Да остановите же его кто-нибудь…